Инсталяция*

Глава 8

Светлана ходила по маленькому пятачку каюты, проклиная себя и свою судьбу. Через некоторое время она успокаивалась и нарезала круги молча, словно заключенный на прогулке. Через минуту, снова обнаружив на кровати безжизненное тело, Светлана принималась за словесный суицид. Моцион раскаяния продолжался недолго: через пятнадцать минут девушка перестала проклинать белый свет и, присев рядом с телом, задумалась, прикидывая в уме свои шансы. По всем раскладкам выходило, что она поступила глупо, и начатая ею игра не дала ничего, кроме трупа, от которого теперь придется избавляться. Светлана подняла ногу парня и опустила ее на кровать. Тело определенно было не легким, и ей предстояла тяжелая физическая работа. Конечно, его можно просто вытолкнуть в иллюминатор, но до того не мешало бы привязать к ногам что-то тяжелое, чтобы оно не всплыло раньше времени. Так или иначе, но нужно было действовать, потому что ночь стремительно приближалась к утру, а Светлане теперь не хотелось встречать рассвет на борту яхты. Она вдруг почувствовала, что вся эта суета с телом подействовала на нее успокаивающе. Светлана запела танцевальную мелодию, услышанную ночью, и принялась за иллюминатор. Никелированные ручки с достоинством отворились, и она замерила диаметр растопыренными пальцами. Расстояние оказалось вполне пригодным. Светлана завернула труп в накидку кровати и попыталась его поднять. Этот номер не прошел. Взять вес без дополнительной хитрости было невозможно, и она сменила тактику. Так как тело Макса было завернуто и напоминало конфету, Светлана подняла лишь ту часть, которая была ногами. После чего она забралась под кулек и стянула его на себя с кровати. Расчет оказался верным. Макс висел на плече Светланы, оставалось только втолкнуть его в иллюминатор, но поднять переднюю или заднюю часть было просто невозможно, а вытолкнуть человека согнутым пополам не давал диаметр иллюминатора. Наконец решение было найдено:

Светлана обмотала конец покрывала вокруг кронштейна и поставила тело вертикально, ей это далось немалыми физическими усилиями и, обливаясь потом, она держала куклу, отдавшую часть своего веса кронштейну. Оставалось только направить голову в отверстие, когда Светлана вспомнила, что не привязала ничего к ногам. Бросать сделанную работу не хотелось и, пригнув ладонью голову Макса, она толкнула кулек навстречу свежему воздуху. Затрещало покрывало, Светлана услышала всплеск воды.

- Вот и все, девочка моя, теперь ты убила человека и тебе с этим жить все оставшиеся годы. Будешь жить и мучиться, жить и мучиться.

Мучения не затянулись надолго, уже в следующую секунду Светлана услышала всплески воды за бортом и голос, просящий о помощи.

- Я опять в дерьме, - бросила Светлана и, подтянув к иллюминатору картонную коробку, принялась кидать бутылки на звук, идущий снизу.

Содержимое коробки быстро иссякло и, барабаня кроссовками по железным ступеням, девушка побежала на палубу. Обзор с палубы был еще хуже, но что самое неприятное, Светлана не знала, что бросить. Казалось, палуба не содержала ни одного предмета, который не был бы намертво прикручен или привинчен. Наконец, выдернув из креплений спасательный круг с надписью "Изабелла", девушка встала на изготовку, держа его ребром. Когда в очередной раз с воды донеслось кашляющее: "Помогите!", Светлана бросила вниз предмет, оказавшийся невероятно легким.

Она не помнила, слышала ли она всплеск или это был глухой удар, но сразу стало тихо. Так тихо, что Светлана услышала биение собственного сердца: "Я еще раз убила его, - подумала она. - Зачем?"

Светлана быстро побежала к трапу, в очередной раз раскаиваясь в содеянном и моля бога, чтобы Макс остался жив. Она встала на колени на нижней площадке трапа и позвала в темноту:

- Максим, дорогой, отзовись.

- Кто такой Максим? - спросила кучка мусора, плавающая в двух шагах возле площадки.

- Макс? - удивилась Светлана, разглядев в полумраке спасательный круг и длинноволосую голову парня.

- Кто ты?

- Это я, - ответила Светлана, соображавшая, что может использовать в качестве оружия на этот раз.

- Это ты бросила круг? -Да.

- Ты меня чуть не убила. Совсем близко.

- Извини, - ответила Светлана.

- Ладно, все равно, спасибо. Я чуть не утонул.

- Да ну? - с сарказмом спросила Светлана.

- Да. Открыл глаза, вокруг вода, не пойму, как я тут вообще оказался.

- Может, хватит плавать.

- Поможешь?

- Парень протянул из воды руку, и Светлана осторожно взяла ее и потянула к себе.

- Как водичка?

- Очень холодная. А ты случайно не знаешь, как я туда попал?

- Знаю, - спокойно сказала Светлана, - тебя чеченцы выбросили. Сначала связали, потом выбросили.

- Зачем?

Светлана пыталась разглядеть глаза парня, но не могла этого сделать.

- Они тебя пытали, ты им ничего не сказал, вот они и решили от тебя избавиться.

- За что пытали, я что-то сделал?

- А ты не помнишь? - Светлана не верила в то, что слышит, и уже по инерции делала хорошую мину.

- Нет.

- Ты спецагент из отдела по борьбе с наркотиками. Тебя внедрили, чтобы ты узнал поставщика.

- И что?

- Что, что! - уже раздражаясь, говорила Светлана. - Ты все провалил.

- А ты кто?

- Я? Я твое прикрытие, сынок.

- И как тебя зовут?

- Света.ру.

- Света.ру? Хм. Ты представляешь, Света.ру, я ведь ничего не помню. Ни-че-го.

Светлана велела Максиму ждать его на палубе и, как она сама сказала - обтекать. Сама она спустилась в каюту, собрала осколки битого стекла, выбросила их в иллюминатор. Она застелила постель так, чтобы сразу не была заметна дырка на покрывале, и приступила к осмотру одежды Максима. В карманах она нашла ключи, бумажник, пачку презервативов, хороший финский нож, размокшую пачку сигарет, дорогую зажигалку и то, что называется мусором. Бумажник оказался забит скомканными купюрами, кредитными карточками и визитками от Юрия Лужкова до Сергея Доренко. Теряя время, Светлана искала визитную карточку Бориса Ельцина, но ее не оказалось. Так и не поверив, что визитки настоящие, девушка вытащила деньги и потянулась к иллюминатору, чтобы выброси гь бумажник, но опустила руку и раскрыла его снова. На развороте, под пленкой, потемневшая от времени, находилась маленькая черно-белая фотография женщины лет двадцати - двадцати пяти. Светлана попыталась равнить черты лица этой женщины и Максима, но не нашла в них ничего общего. Немного поколебавшись, она вытянула фотографию из-под пленки и засунула себе в карман. Она заперла каюту, сунула ключ в щель между косяком и дверью и поднялась к стучащему зубами парню.

- Замерз?

- Замерз!? Это так называется?

- Не плачь, пойдем.

Молодые люди спустились в трюм и стали бродить по коридору, дергая за ручки кают. Все они оказались исправно запертыми и, воспользовавшись винтовой лестницей, Светлана и Максим спустились в служебные помещения. Помещение, которое, возможно, называлось кубриком, было не заперто. К этому моменту за иллюминатором забрезжил рассвет. Светлана осмотрела все еще дрожащего парня, который, как ни странно, оказался на редкость стеснительным. Теперь Максим ничем не отличался от девушки с небритыми ногами и, подумав, что умирать она будет мучительно и долго, достала замеченную ранее бритву и приказала парню побриться.

Максим окончательно с гушевался, но по-прежнему не спорил, изображал на лице испуг и выражение бесконечной преданности. Он проделывал с бритвенными принадлежностями какие-то пассы, мылил бородку, хватался за бритву, но ничего не мог сделать. Наконец Светлана поняла, что Максим не играет, а на самом деле забыл, как это делается. Увиденное привело Светлану в такой шок, что она несколько минут молчала, глядя на парня, который приходил в еще боль¬шее смятение под взглядом девушки.

- Максим, - сказала Светлана.

- Ты мне?

- Что ты помнишь?

- Я же сказал, что ничего.

- Как тебя зовут, сколько тебе лет, где ты?

- Не помню, - выдохнул парень.

- Ты по-прежнему меня разыгрываешь? - Нет.

- Максим, я хотела побрить твою бородку и ноги.

- Зачем?

- Надеть на тебя платье и выдать за фотомодель.

- Ты издеваешься? -Да.

- Почему?

- Я думала, ты смеешься надо мной.

- Я!? - возмутился парень.

- Это не так?

- Да что здесь такое? Объясни мне, ради бога.

- Светлана на минуту задумалась и, подойдя к парню, положила ладонь на его голову.

- Крепись, напарник, - совершенно серьезно сказала она, - мы с тобой в полном дерьме. Особенно я.

- Ты уверена?

- Абсолютно. Мы провалили разрабатываемую годами операцию.

- Кто мы?

- Ты, я и наш отдел.

- И что нам теперь делать?

- Хороший вопрос. Давай я тебе помогу.

Светлана взяла бритву и продолжила сбривать козлиную бородку парня. Не смотря на холодную воду, результат превзошел ее ожидания. Максим потерял несколько лет и превратился в молодого человека с симпатичным лицом. Его немного портил длинный нос, но как посчитала Светлана, это происходило из-за длинных волос. Девушка взяла ножницы и обрезала волосы под горшок. Взглянув на парня, она поняла, что весь этот бред про спецагента рассыплется, как только юноша заглянет в зеркало. Ему было лет двадцать шесть - двадцать во-семь, но женственный подбородок и фигура, лишенная физической подготовки, говорили о том, что Максим не поднимал ничего тяжелее стакана.

- В общем, так, Максим, твоя задача...

- Что это?

- Где? - делая беззаботное лицо, спросила Светлана.

- Ты не слышишь?

Светлана услышала звук моторной лодки раньше парня, но она по-прежнему не знала, что сказать и что делать дальше. Единственная мысль, которая возвращалась в ее голову с завидным постоянством, была вопросом: "Что я делаю"?

- Это лодка, Максим. По всей вероятности, за нами.

- И что мы будем делать?

- Выполнять свою работу. -Как?

- Сейчас я поднимусь на палубу и все устрою.

- Ты будешь драться? - недоверчиво предположил Макс.

- Если понадобится.

"Откуда у него этот бред"? - подумала она, но вскоре поняла, что сама подлила масла в огонь.

Она оставила Максима и поднялась на палубу. По гладкому стеклу реки, разрезая утренний парок от воды, к яхте приближалась красная лодка. Но двигалась она не со стороны лодочной станции, да и тогда Светлана услышала бы, как заводился мотор, а со стороны реки. Зайдя в бухту, моторка описала полукруг вокруг яхты и пристала к трапу. С катера соскочили пять дюжих мужичков и весело побежали по ступенькам. Последним на борт поднялся неторопливый мужчина с бородкой, но без усов. Он отдал короткое распоряжение человеку в лодке, и тот, заведя двигатель, помчался к берегу. Мужчины, которые были, по всей вероятности, матросами, нисколько не удивились, увидев женщину на борту судна, и прошли по своим делам, даже не поздоровавшись. Мужчина с бородкой остановился напротив Светланы, изучая девушку и как бы спрашивая: "Ну и что?"

- Добро пожаловать на борт, капитан, - отрапортовала Светлана. Лицо человека с бородкой подернула брезгливая улыбка.

- Я не капитан, девушка. Я - первый помощник.

- Я тоже в некотором смысле не девушка, первый помощник.

- Вот и познакомились, - сказал человек, довольный тем, что разговор закончен.

- Простите, первый помощник, - обратилась Светлана.

- Да? - мужчина удивленно вскинул брови.

- В распорядке произошли непредвиденные изменения, и будет лучше, если вы узнаете о них сразу.

- Что?

- Дело в том, что на борту оказался посторонний.

- А какое к этому отношение имею я?

- Никакого, сэр.

- Вы насмотрелись западных фильмов, милочка. Не нужно называть меня сэр. - Спасибо.

- Так, и что там у вас, давайте, выкладывайте.

- Молодой человек, который сейчас внизу, поедет вне расписания. Человек с бородкой брезгливо посмотрел на Светлану, готовясь облить ее трехэтажным отборным матом, но, подумав, что это только начало путешествия, решил сэкономить силы и только сказал:

- Мне наплевать, водоизмещение этого судна позволит взять сюда хоть весь ваш публичный дом.

- Дело в том, что молодой человек будет членом вашей команды.

- Что? - в глазах человека засверкали молнии. -Да, сэр, -твердо сказала Светлана.

- Да кто вы такая?

- Это распоряжение шефа, я только передала его вам.

- Тысяча дохлых чертей, я знал, что рано или поздно вся эта канитель превратится в плавающий бордель, но всему есть свои пределы. Ну уж нет, капитан этого не позволит.

- Оставьте капитана самому себе.

- Нет, уж лучше возить уголь, - запричитал человек с бородкой и направился на мостик.

- Извините, первый помощник, это еще не все.

- Не все? -человек по военному повернулся через левое плечо.

- Да. Я уронила в воду спасательный круг. Он плавает где-то рядом.

Человек ничего не ответил и отправился, куда шел, шепча что-то себе в бородку. Светлана вернулась в кубрик и застала там беседующего Максима и одного из членов команды, возмущенного присутствием полуголого юноши и отстриженными волосами на полу.

- Отставить разговорчики, - сказала девушка, - это ваш новый юнга, товарищ на две недели, так что прекращайте ругаться и помогите постричь его до уровня человека.

Обалдевший матрос принял из рук Светланы ножницы и продолжил стрижку Максима. Через десять минут недоросль превратился в симпатичного парня с ежиком волос на аккуратной головке.

- Ай, больно.

- Терпи, матрос. Ух, ты. Это кто тебя наградил?

- Было дело, - обиженно морщился Максим.

- Как звать-то?

- Его зовут Максим.

- Максимка, значит.

- Максим, - поправил парень.

- Ладно, Максим, "заплывешь" здесь, волосы за борт, в кубрике чистота. Робу у боцмана получишь. Деньги у тебя есть?

- У него нет денег, - сказала Светлана.

- А ты что, его секретарь?

- Нет, я сама по себе.

- Так вот, знай, сама по себе, сюда женщинам нельзя. Это спальное помещение матросов, а у матросов...

- Нет вопросов, - сказала Светлана, - я уже ухожу.

- Как же ты сойдешь?

- А я подожду, когда начнут садиться пассажиры.

- Если капитан вас заметит, ему это не понравится.

- Я сойду раньше. Пока, Максим.

- Пока, - ответил парень, глядя исподлобья.

Светлана вышла из кубрика и пошла по коридору, петлявшему между труб и металлических конструкций. Она прошла до полуоткрытой металлической двери с поручнем и заглянула внутрь. Это был машинный зал, разместивший в себе две силовые установки. Среди них ходил один из матросов, протирая замасленной тряпкой многочисленные рукоятки.

Девушка развернулась и пошла в обратном направлении. Она снова миновала кубрик матросов и, пройдя винтовую лестницу, дошла почти до самого носа судна. Так и не найдя того, что она смогла бы назвать укрытием, девушка вернулась к лестнице.

- Да ты издеваешься, сынок, - услышала она голос матроса, идущий через открытую дверь.

- Даже не думал, - ответил Максим. - Пошли за мной.

Светлана хотела пуститься по ступенькам наверх, но матрос все же заметил ее и закричал в гулком коридоре:

- Ну-ка, стой, куколка.

- Что-то не так? - Светлана повернулась к матросу, не собираясь возвращаться обратно.

- Не так? Не так? Да, типа того. Ты кого мне подсунула, мать твою? - Я?

- Нет, я.

- А что такое?

- Да он не знает, как шнурки завязывать.

- Ну и что?

- Да зачем он здесь нужен?

- Будет помогать штурману.

От подобной наглости матрос запнулся. -Что?

- Иди сюда, - Светлана поманила матроса пальцем и, когда он подошел к ней, зашептала на ухо:

- Слушай сюда, матросик, этот пацан - сын владельца яхты, зовут его Макс. Ему постоянно в голову приходит разная блажь: то он хочет побыть панком, то банкиром, то еще кем-нибудь, а теперь ему захотелось стать юнгой, понятно тебе?

- Мне-то понятно, - явно без доверия сказал матрос, - только я не нянька.

- А тебе и не надо ничего делать, дай ему задание и покажи один раз, он капризничать не будет, такая у него натура.

- Он псих, что ли?

- У богатых свои причуды.

- А если я его сброшу за борт?

- Его папа твои гланды через задний проход удалит.

Грубое обращение подействовало на мужчину успокаивающе, и он уже более дружелюбно спросил:

- А если ты гонишь?

- Не вздумай спросить его сам, тут же домой поедешь. - Да ладно?

- Не веришь мне, спроси у капитана.

- Да пошла ты, - не выдержал матрос, - сама учи его, если тебе это нужно, а мне надо своими делами заниматься.

Матрос повернулся и пошел к винтовой лестнице, явно намереваясь выяснить все у первого помощника.

- Ну и катись, - бросила ему в спину Светлана.

Она вернулась в кубрик и обнаружила там босого Максима, одетого в брезентовую спецовку. Молодой человек проделывал что-то со щеткой, водя ей по полу, время от времени опуская ее в ведро с водой.

"Да, похоже, я переборщила, - подумала Светлана, - ни спецагента, ни матроса из этого парня не получится. Пожалуй, осталось полчаса до того момента, как меня сбросят за борт, и хорошо, если забудут привязать камень к шее".

- Слушай, Максим, - сказала Светлана, - похоже, у нас будут небольшие проблемы с экипажем.

- Да? - удивился Макс, - Ну и что?

- Да ничего, только я так и не поняла, ты плавать умеешь?

- Я не помню.

- Хорошо, надеюсь, до этого не дойдет, слушай меня внимательно, у нас мало времени. Сейчас сюда придут члены команды, начнут задавать тебе вопросы, ни в коем случае не отвечай на них. Говори только, что капитан разрешил.

- И все?

- Да, еще скажи, что будешь очень стараться.

- В каком смысле?

- Да какая разница? Во всех. Наверное, мне пора.

- А ты куда?

- Не знаю, попробую спрятаться где-нибудь. - Где?

- Все, Максим, пока.

Светлана перескочила порожек каюты и услышала, как по металлическим ступенькам уже спускаются две пары ног.

Она побежала обратно, безуспешно дергая за ручки дверей, которые ранее уже пыталась открыть. Наконец, поняв, что положение безвыходное, решила не притворяться нашкодившей девчонкой. Светлана повернулась лицом к лестнице, надела маску полного безразличия, уже собралась вернуться в каюту, как вдруг обнаружила в стене створку шкафа. Дверь была, в отличие от других, деревянной, и плотно подогнана с панелью, из-за чего и не привлекла внимания ранее.

Быстро дернув за край одной створки, она, не раздумывая, скользнула в узкое помещение, где находился судовой инвентарь и, как могла, тихо закрыла за собой дверцу. В следующую секунду она узнала голос матроса, рассказывающий о Максе, но скоро он стих. Светлана осталась одна в тишине, которую нарушало только биение ее сердца. Так прошло несколько минут. В ее носу защекотало от пыли, Светлана несколько раз почесала переносицу, боясь чихнуть. Наконец, она услышала удаляющиеся голоса первого помощника и матроса. Они были явно недовольны, но, как показалось Светлане, не тащили на палубу Макса, и это был хороший знак. Осторожно отворив створку и выглянув в коридор, Светла¬на никого в нем не обнаружила. Стараясь идти на цыпочках, она вышла из своего укрытия и подошла к двери кубрика. Оттуда раздавалась беззаботная песенка Максима, что-то в духе: "Уй, на, уй, на-на-ри". Светлана потянула за ручку и увидела все еще босого, жалкого, но совершенно спокойного Максима, который все так же сидел на корточках и тер щеткой пол.

- Тебя не выгнали?

Максим поднял глаза на Светлану:

- А что, должны были?

- Да нет, просто спрашиваю.

- Пока нет. Решили подождать капитана.

- А когда он будет?

- Как придем в порт.

- И когда мы туда придем?

- Часа через три.

- Хорошо.

- Подожди, Светлана, ты куда?

- А что?

- Да что ты все время исчезаешь куда-то?

- Не могу же я остаться. Мне пока придется исчезнуть. - Куда?

- Тут по коридору есть обалденное местечко, шкаф для швабры.

- Я уже знаю. -Да?

- Мне сказали, что теперь это мое хозяйство.

- Вот как? - удивилась Светлана.

- Да. Послушай, Светлан, а у нас не нашлось приятнее легенды?

- Какой легенды?

- Скажем, не матросом, чтобы я плыл, а отдыхающим?

- Нет. У нас бюджетное финансирование. - Жаль.

- Ладно, если убедишь капитана, встретимся в шкафу.

- А если нет?

- А ты будь убедительнее.

- Как это?

- Скажи ему пароль.

- Пароль? Я про пароль не помню.

- Ах, да, я совсем забыла, можешь сказать: "Папа будет недоволен".

Светлана успела подумать, что кислый запах швабры прилипнет к ее одежде, но тут же заснула сном насмерть замученного человека. Она несколько раз про-сыпалась, когда у нее затекала спина или шея, все больше слабея перед соблазном лечь на грязный моток пенькового троса. Когда ее разбудил Максим, наверное уже прошло достаточно много времени.

- Светлана, скажи, - шептал парень, убирая с ее лица прядь волос. - Что?

- Я спрашиваю, в каком я звании? -Ты?

- Я. Должно же быть у меня звание.

- Лейтенант, кажется. Старшой, - ответила Светлана фразой из фильма.

- Старший лейтенант, - недовольно повторил Максим, - негусто. А точно ты не знаешь?

- Нет. Нам запретили интересоваться друг другом.

- Как это? Совсем?

- Нет, только трахаться.

Светлана почувствовала слабую вибрацию в палубе и спросила:

- Мы плывем?

- Здесь говорят "идем".

- Тебя приняли в команду?

- Ты так спрашиваешь, как будто ожидаешь несколько вариантов ответа.

- Так, ты говорил с капитаном?

- Говорил.

- И что он сказал?

- Да ничего, как услышал пароль, словно язык проглотил.

- Не может быть.

- Я и говорю, что ты меня порой пугаешь. Или это могло не сработать?

- Нет, Максим, должно было сработать, но знаешь, никогда не уверена на сто процентов.

- Ты лучше скажи, кто нам общаться запретил?

- Начальство.

- И что, мы с тобой ни разу этот запрет не нарушили?

- Нет, впрочем...

- Что впрочем?

Светлана, почувствовавшая себя отдохнувшей, облокотилась на Максима, прищурила один глаз, пытаясь рассмотреть лицо парня, и сказала:

- Как-то раз мы разыгрывали молодоженов в "Савойе", атам весь номер был забит жучками, так мы решили не рисковать.

- Ну-ка, ну-ка.

- В общем, оторвались по полной программе, как молодые. Там еще кроме подслушки телекамера стояла, а после того, как всех архаровцев повязали, Николай - это техник наш, кассету размножил и в отделе раздал. Так что, если хочешь посмотреть на свою задницу, обращайся к сослуживцам.

Максим на секунду замер, но вскоре без сожаления сказал:

- А, ладно, я один черт никого не помню.

- Это хорошо.

- Хорошо? - удивился Максим.

- Да, хорошо. Порой мы с тобой с такой грязью дело имеем, порой в таком дерьме копаемся, что ужасно хочется это все забыть. Только не получается, а вот ты умудрился.

- А зачем же мы это делаем?

- Зачем? Да я и сама не знаю. Кто-то по инерции, кто-то за деньги, кто-то за романтику.

- А я?

- Ты? Ты, Максим, в армию очень идти не хотел.

- Почему?

- Да кто же тебя знает? Не хотел и все.

- Странно, если меня на такой работе запросто могли убить, чего же я армии испугался?

- Это ты сам решай, я этого не знаю.

- А приятные моменты у нас бывают?

- Вот сейчас самый приятный момент и есть, слава богу, что никто не стреляет, да мозги по стенам не размазаны.

- Да ладно?

- Шучу, Максим, шучу. Бывают и у нас праздники. Например, когда заканчиваем операцию, наш шеф за свой счет привозит коньяк, батон ветчины и блок "Мальборо". Собираемся мы тогда все вместе у него в кабинете и гудим двое суток.

- И все?

- Почему все? Вот в прошлом году мы с тобой ездили в Коста-Рику обмениваться опытом.

- Мы с тобой?

- Да. Ты там всех местных копов на уши поставил, а когда за раз из горлышка бутылку водки выпил, у них чуть глаза не повылазили.

- Я? Целую бутылку? -Да.

- Неужели я смог?

- Да ты не переживай так, у них ведь водка кукурузная, не такая как у нас. Может, всего градусов тридцать.

- Все равно с трудом верится.

- А в то, что ты их боссу рога наставил, веришь? - Я?

- Ты, кто же?

- А как звали шефа?

- Я уже не помню, не то Госта, не то Санчес. В общем, какой-то их там приду-рок.

- Во даем?

- Да, Макс, мы с тобой и не в таких переделках бывали.

- Честно говоря, я немного трушу, да и чувствую себя не важно.

- Брось, старина.

- Особенно утром, пока с капитаном не поговорил, у меня ужасная головная боль была и все тело ломало.

- Это от наркотика.

- От какого наркотика? - испугался Максим.

- Да тебе вводили эмидопинил, сыворотку правдивости.

- И что?

- Да ничего, пару дней поломает и пройдет, как похмелье. Ты лучше голову береги, тебе по ней здорово досталось.

Максим почесал шишку на макушке и причмокнул языком.

- А как так получилось?

- Лучше не спрашивай, глупость вышла.

- Я сам виноват?

- Скорее, я. Я тебя должна была прикрывать. Сам видишь, прозевала.

- А я тебя когда-нибудь подставлял?

- Нет, Максим, ты идеальный напарник, я всегда на тебя могу положиться.

- Хоть на этом спасибо.

- Что будем делать дальше?

- Пассажиры на борту? - Да.

- Надо выяснить, есть ли среди них связной.

- Связной?

- А что такого?

- Да с кем же тут связываться, если капитан в курсе, я хожу в открытую.

- Максим, - сказала Светлана и задумалась, - я хочу тебе сказать, что у нас не принято обсуждать приказы.

- Приказы?

- Да, приказы. И нам нужно найти связного по имени Руслан Майларовй установить контакт, но только так, как я скажу, а не иначе.

- Хорошо, а ты?

- Что я?

- Так и будешь сидеть здесь, на куче веревок. Впрочем, нет, кажется, это называется канатом.

- А что ты предлагаешь?

- Я не знаю, я думал, у тебя есть план.

- План у меня есть, Максим, но он так засекречен, что даже я о нем не знаю.

- Как это? - спросил парень, мучительно соображая, шутка это или нет.

- Вот так. Пока не поступит новых вводных, мне придется сидеть здесь, а тебе выяснить, есть ли на борту связной.

- Хорошо, я выясню.

И еще, Максим, рядом с этим связным может ушиваться такой седой толстый тип из украинской разведки, ты его тоже посмотри. Его кличка "Мыкола", но по нашим данным никакой он не хохол, так, косит под него, пока не выпьет.

- А кто же он на самом деле?

Светлана уже открыла рот, чтобы сказать: "Замаскированный китаец", но вовремя спохватилась.

- Слушай, Максим, а как тут насчет еды?

- В смысле?

- В прямом смысле, я ведь так вечно не смогу.

- Где я тебе ее возьму?

- Напряги извилины.

- Знаешь, Светлан, команду здесь кормят отдельно, и со стола, за которым пять человек, ничего не унесешь.

- Как же быть?

- М ожно попробовать поесть с гостями, их больше и там фуршетный стол, но в таком виде, - Максим поморщился.

- Так как же быть?

- Вроде ты у нас тут старшая, вызови подкрепление.

- Скажи еще - пиццу закажи. Ладно, Максим, иди. Ты, наверное, здесь и так задержался.

- Я думаю, у меня будет много свободного времени, ведь на мою помощь не рассчитывали.

- Иди, Максим, иди, попробуй узнать, есть ли на борту Майларов.

- А как?

- Как? Ну, найди список пассажиров.

- А если его нет?

- Не знаю. Самое главное, не спрашивай капитана.

- Я все выяснил, - сказал Максим, присаживаясь на моток каната.

- Ты поесть ничего не принес? - безрадостно приветствовала его Светлана.

- Нет. Так вот слушай. Некто Руслан Майларов едет вторым классом, один. Яхта маленькая, поэтому и классов всего два, да и пассажиров не так много, сама понимаешь, не сезон.

- Зачем же они поехали в круиз?

- Ты знаешь, у меня такое ощущение, что эта яхта набита разного рода подонками, и я полагаю, что загорать тут никто не собирается.

- А фотомодели едут?

- Едут, ну это здесь считается нормой, и без них ни одно турне не обходится. Только ниже Волгограда вряд ли кто-нибудь сможет раздеться. Хоть и бабье лето, а на улице прохладно.

- Я чувствую, - поежилась Светлана.

- Что будем делать дальше, шеф? - бодро спросил Максим.

- Слушай, я здесь совсем загнусь без еды. Придумай чего-нибудь.

- Насчет жрачки не знаю, а вот место я тебе присмотрел.

- Как это?

- Две каюты на главной палубе пустые, выбирай любую.

- Да ты что? - не поверила Светлана.

- Да. Я же тебе сказал, что желающих немного, а это самые плохие места возле машинного отделения, так что их никто не занял, собирайся, поедем на новую квартиру.

- А если нас заметят?

- Никто не заметит, уже второй час ночи, все пассажиры спят, матросы кто на вахте, кто отдыхает.

- Пойдем.

Девушка поднялась с пола и почувствовала, как кружится голова. - Мне бы сейчас... - Что? -А, ладно.

Светлана и Максим вышли в освещенный коридор и тихо, на цыпочках, двинулись вдоль стены. Они дошли до винтовой лестницы и поднялись на верхний дек, прошли до самой кормы, и Максим показал указательными пальцами в разные стороны.

- Наше дело правое, - шепотом сказала Светлана.

- Это смотря с какой стороны.

- Есть здесь правый борт?

- Вот, - Максим указал на правую часть корабля по его движению.

- Значит, сюда.

Максим открыл замок, и Светлана вошла в крохотное помещение, ничем не отличавшееся от купе в поезде.

- Ничего себе каютка?

- А ты что ожидала? - улыбнулся Максим. -Холодильник.

- Здесь ничего такого нет.

- А как же душ, ванна?

- Зато здесь есть туалет и даже умывальник.

- Максим, да кто же платит по штуке баксов, чтобы две недели жить в этой роскоши?

- По штуке баксов говоришь?

Светлана поняла, что сболтнула лишнее, и прикусила язык.

- Это я так, образно. Ведь билеты на круиз дорогие.

- Я не знаю. Наверняка остальные каюты больше.

- Ладно, по сравнению с тем шкафчиком - это все равно хоромы. Светлана растянулась на нижней полке двухъярусной кровати и, потянув руки, прислонила щеку к холодной коже обивки. Она пролежала так около мину-ты, вдруг ее пронзила мысль о том, что она совсем забыла о Максиме. Девушка резко повернула голову и увидела парня, стоящего возле двери и оценивающе смотревшего на нее. В его глазах горел хищный огонек волка, любующегося кроликом, но как только их взгляды пересеклись, он тут же растаял и стал обычным взглядом обычного парня.

- Ты куришь?

- Я? - удивился парень, - Ах, да, кажется.

- Я подумала, может, ты забыл?

- Забыл, но матросы меня уже научили.

- И чему они тебя научили? - спросила Светлана, протягивая руку вперед.

- Вот, - парень протянул пачку "Мальборо".

- Ничего себе, - присвистнула девушка.

- А что?

- Да, ты точно сильно ударился, это дорогие сигареты.

- А что же я курю?

- Именно это, - рассмеялась Светлана, прикуривая.

- Будь осторожна с сигаретами, - сказал Максим, отворачивая барашек иллюминатора.

- Может возникнуть пожар?

- Нет, дым могут почувствовать. Разговаривать тоже громко не следует, за стенкой две модели в точно такой же каюте.

- Как же они там помещаются?

- Не знаю. Наверное, ноги подгибают.

- Слушай, Максим, я что-то не поняла насчет Майларова, ты его нашел?

- Нашел, я же сказал.

- А хохла?

- Ты сказала, Мыколу.

- Хохол его кличка или Мыкола, я не помню.

- Знаешь, таких здесь нет. Говорят, что привез этого Руслана седой толстый водитель.

- На ржавой "Волге"?

- Нет, - рассмеялся Максим. - На черном "Мерсе".

- Наверное, не он.

- Так зачем нам нужен этот твой связной?

- Понимаешь, Максим, он, как бы это сказать, не совсем связной.

- Да? А кто же?

- Он, как бы это тебе сказать, - Светлана задумалась, - впрочем, какая разница, чем меньше ты знаешь, тем в большей безопасности находишься.

- Что же ты мне сразу не сказала?

- Я бы тебе и сейчас ничего не сказала, но вынуждена.

- И что же ты мне вынуждена сказать?

- То, что этот Руслан, который Майларов, сейчас выясняет, кто из пассажиров везет финансовые документы.

- Какие документы?

- Документы мафии, те, что показывают в кино. Такой чемоданчик с распечатками и дискетами, где есть все счета в швейцарском банке и движение по ним.

- Ага, - закивал головой Максим, - а наша задача - этот чемоданчик забрать.

- Нет, Максим, наша задача - за этим самым Русланом проследить, и, если он влипнет в неприятности, помочь ему.

- Зачем?

- Зачем? А хрен его знает. Такая у нас с тобой задача, коллега.

- Он из дружеского ведомства?

- Максим, у нас таких вопросов не задают.

- А за дураков у нас держат?

- Что-то я не пойму тебя, напарник, чем ты недоволен?

- Не верю я, Светлана, чтобы я такой вот херней последние пять-восемь лет занимался.

- И что ты хочешь?

- Хочу, чтобы ты все мне рассказала, пока я опять бутылкой по башке не получил.

- Да успокойся ты, - повысила голос Светлана. - Извини.

- Нет, это ты меня прости, я сорвалась.

- А, ничего. Я пойду. - Иди.

- Мне придется тебя запереть.

- Почему?

- Потому что изнутри можно закрыться только на засов.

- И что?

- Любой, кто попробует открыть дверь, сразу поймет, что внутри кто-то есть.

- Как же я выйду?

- А куда ты со бралась?

- Не знаю, мало ли что может произойти.

- Что, например?

- Например, пожар.

- Выпрыгнешь в иллюминатор.

- Тем не менее, Максим, не надо меня запирать.

- Я не собираюсь опять спорить, или я тебя запру, или возвращайся в свой шкафчик со швабрами.

Светлана подумала, что этот диалог уже мало похож на разговор двух спецагентов, старшим из которых является она. Девушка глубоко вздохнула и сказала:

- Хорошо. Надеюсь, ты прав.

Глава 9

Светлана встала возле иллюминатора и посмотрела на проплывающий мимо аккуратный залив с небольшим покосившимся домиком и деревянным причалом.

"Надо же, - думала она, - а ведь здесь кто-то живет, ходит по утрам на рыбалку, купаться, и совершенно не замечает окружающей красоты. Хотя, наверное, с грязного берега, заваленного этикетками от "Сникерса" и пустыми бутылками так же красиво смотрится проплывающая белая яхта, и кто-то смотрит сейчас на нее и завидует счастливым людям''.

Девушка собралась было снова лечь на нижнюю полку двухъярусной кровати, но вспомнила о том, что если она это сделает, то непременно начнет изнурять себя кулинарными фантазиями.

"Странно, - подумала она, - почему Максим, с такой легкостью убедивший капитана и команду черт знает в чем, узнавший в течение нескольких часов о наличии Руслана и постоянно проявляющий инициативу, никак не может решить проблему, которая на фоне всего предыдущего должна казаться плевой. Наверное, нужно было оставить ему его деньги. Но как? Он же остался в одних плавках. Наверняка это выглядело бы смешно. Конечно, их можно ему вернуть и сейчас. На купюрах же не написано, что это его деньги. Да, надо вернуть, с деньгами он что-нибудь придумает. Нет, ну как же так? На яхте нет возможности просто купить пирожок или булочку? Что же лучше, пирожок или булочка? Конечно, пирожок. С рисом и мясом или с картошкой, лучше горячий, но можно любой. И запить его молоком или горячим чаем. А еще лучше... Ну вот, опять началось, -отпугнула мысли Светлана, - все мысли о еде. Неужели это так важно. Йоги не едят по два месяца, верующие постятся, а я после двух суток совершенно раскисла. Надо что-то делать".

Светлана забралась на полку с ногами и попыталась подумать о Руслане. Мысль тут же растаяла, трансформировавшись в салат из овощей.

"Так с ума можно сойти",- девушка неохотно стянула с себя одежду и, открыв воду в умывальнике, стала методично тереть ткань лежавшим здесь куском мыла. Работа отняла у нее некоторые силы, но это отвлекло внимание от голода, и Светлана выстирала свою футболку и джинсы так тщательно, как не делала этого никогда. Она так увлеклась, что не сразу заметила разговор, проходящий сквозь стенку туалета. Говорила девушка, находившаяся за тонкой стальной перегородкой и, судя по тому, что делала она это громко, другая девушка находилась в комнате за закрытой дверью. Не смотря на то, что голос хорошо был слышен, разобрать слов Светлане не удалось, как она не прислушивалась. Железные стены превращали комнату в музыкальный инструмент, многократно отражая звук и искажая его. Светлане показалось, что за перегородкой разговаривают два свободных человека, а она превратилась в добровольную, но все же пленницу, где она сама заключенный и надсмотрщик.

Светлана совсем замерзла и уже успела несколько раз пожалеть, что устроила постирушки. Недосохшая футболка быстро отняла часть ее тепла. Надевать куртку совершенно не хотелось. Девушка пыталась свернуться калачиком или, по меньшей мере, прижаться к чему-нибудь. Она почувствовала теплые руки Максима и, бросившись в его объятия, застучала зубами.

- Ты что? - шепотом спросил парень.

- Замерзла.

- Если хочешь, я могу принести тебе бушлат.

- Сделай одолжение, - говорила девушка, прижавшись к теплой груди парня.

- Как ты?

- Ужасно.

- Свет, неужели тебя не готовили к подобным штучкам? - К таким нет.

- А к каким готовили?

- Прыгать через забор и стрелять на вскидку. - А меня?

- И тебя.

- Слушай, Свет, а у нас не существует специализации?

- Как это?

- Как у воров. У них есть и медвежатники, и щипачи, и мокрушники.

- Это тебе матросы рассказали? - Да.

- Нет, у нас такого нет. Мы все универсалы, только я мужиков клею, а ты баб.

- Ты хочешь сказать, что я соблазнял женщин?

- Разумеется, если это для работы необходимо.

- И как у меня это получалось?

- Нормально, - сказала Светлана, наконец, открыв один глаз.

- Согрелась?

- Почти. Что там с нашим Русланом?

- Ничего.

- Как это?

- Ничего нового: ни с кем не знакомится, в карты не играет, в рулетку тоже. Бабами не интересуется. В общем, такое ощущение, что ему все по барабану.

- Но ты же не можешь наблюдать за ним все время. Наверняка он ищет нужного человека, когда за ним не смотрят. Или уже нашел.

- Не понял.

- Он мог его уже найти, и теперь ждет удобного момента, чтобы получить документы.

- А такое возможно?

- Не знаю, вполне может быть.

- Тогда чего мы ждем, давай его спросим.

- Нельзя. Пока нельзя. В нашу задачу не входит вмешиваться, нам главное -его не упустить.

- И сколько мы будем ждать?

- Сколько надо, столько и будем.

- А если наше участие не понадобится?

- Значит, приплывем обратно в Москву.

- Послушай, Светлана. Я понимаю, что ты связана разного рода служебными тайнами, но... Ой, чуть не забыл.

Максим вытащил из кармана спецовки яркую этикетку "Твикса" и вложил Светлане в ладонь.

- Что это?

- Сладкая парочка. Будешь?

- Буду? Ты еще спрашиваешь?

Девушка откусила хрустящий батончик, на минуту забыв о приличии.

- Извини, чем богаты.

- Спасибо и на этом, - Светлана пережевывала шоколад, растягивая удовольствие.

Максим осторожно положил ладони на плечи девушки и тихо продолжил:

- Так что ты о нем знаешь? - Оком?

- О Майларове.

- Ничего не знаю.

- Но фамилию ты ведь как-то узнала.

- Максим, что за ерунда, я ее в задании прочла, больше ничего не знаю.

- А что там было еще написано?

- Только то, что он, возможно, будет на яхте.

- И все? -Все.

- Странно это.

- Чего же здесь странного?

- Да фамилия его. Майларов. Никогда такой не ель кал.

- А мою фамилию ты слышал?

- Ру, ты имеешь в виду? - Да.

- Я думал это не фамилия.

- А что?

- Да черт его знает, прозвище, кличка.

- Вот видишь, Максим, ничего тут странного нет.

- Знаешь, Свет, тут у помощника капитана есть справочник по Москве, старый, конечно, но я подумал: "А вдруг он там есть", и посмотрел.

- И что?

- Да нет там никаких Майларовьгх. Малайларовых человек сорок, Махлаевых еще больше, а Майларовьгх ни одного. А помощник мне сказал, что такой фамилии быть не может.

- Ты разговаривал об этом с помощником?

- А чего здесь такого?

- Я тебе не разрешала.

- Но и не запрещала.

- Это не одно и тоже, Максим. Мы не должны привлекать внимание к Руслану.

- Я и не привлекал, просто он поинтересовался, что я делаю, а я ответил, что ищу телефоны наших пассажиров, и что сейчас добрался до Майларова.

- А он?

- А он сказал, что такой фамилии не может быть. Еще сказал, что майлар - это предельный углеводород, его изобрели десять лет назад и, если бы не случайность, никто бы о нем не узнал.

- Какая случайность?

- Он мне сказал, что когда стали развиваться компо зитные материалы, изобрели сверхпрочную майларовую пленку. Только у нее была одна проблема не было клея, которым ее можно было приклеить. Тогда и стали делать эту пленку с одной стороны матовую. И совершенно случайно оказалось, что на ней очень удобно делать чертежи. Так как тогда не было ни ксероксов, ни принтеров, то эта пленка быстро прижилась в разных КБ, а иначе осталась бы она достоянием одних военщиков.

- И что из этого?

- Да ничего. Просто в наши времена дурацких фамилий никому не дают, если, конечно, не в детдоме. Но я так понимаю, что Руслану твоему больше десяти.

- А может, он действительно Малайларов, только с паспортисткой ему не повезло, вот и получился он таким, каким мы его видим.

- Может быть, - сказал Максим, непроизвольно опуская руку с плеча на грудь Светланы.

- Спасибо, Максим, я уже согрелась.

- Я не поэтому.

- Тем более, спасибо.

- Это да?

- Нет, это значит нет.

- Почему?

Светлана почувствовала, что Максим прижимает ее к себе все сильнее, и его дыхание, идущее из-за уха, становится чаще и громче.

- Максим, перестань.

- Почему?

- У нас это называется неуставные взаимоотношения.

- Неужели я тебе противен?

- Нет, - Светлана повернулась лицом кларню, соображая, что придумать на этот раз, но увидев коротко стриженного носатого юношу в матросской робе, поняла, что этот человек действительно больше не вызывает у нее того отвраще-ния, которое она испытывала к прежнему Максу.

Светлана обняла его одной рукой за шею и, как смогла, сильно поцеловала.

- Все, - выдохнула она, - и на этом закончим. Давай не будем портить с тобой хороших отношений, тем более ты знаешь...

- Знаю?

- Знал или знаешь, как тяжело стобой, Максим. Знаешь, что я люблю другого.

- Другого?

- А что в этом такого?

- Как же я сразу не догадался?

- О чем догадался, Максим?

- А, ладно, - Максим подскочил со своего места и уже в дверях сказал: "Сегодня больше не приду".

Светлана в очередной раз поднесла часики к уху.

"Идут, кажется, - подумала она, - разумеется, идут, если бы не шли, время остановилось бы, а сейчас оно уползает. Уползает за сутки, в течение которых Максим ни разу не удосужился навестить девушку, запертую в маленькой каюте возле самой кормы. Что же произошло? Может, его разоблачили, и парень не хочет выдавать своего напарника? Ерунда, весь этот шпионский бред я придумала сама, а если в Максиме и разгадали сына владельца яхты, ни к чему криминальному это не могло привести. За исключением, пожалуй, того, что ему могли рассказать, кто его папа. Но если бы такое произошло, Макс был бы уже здесь и, возможно, не один. Максим сам мог вспомнить, кто он. Тогда также непонятно его отсутствие. Он мог вляпаться в историю, настропаленный мной и мнящий себя спецагентом. Максим мог не выдержать и поговорить с Русланом, на него это похоже, но тогда почему он так долго отсутствует - это непонятно. В любом случае, на борту ему ничего не угрожает или угрожает?"

Светлану поразило, что раньше она никогда не задумывалась над этим вопросом.

"А, собственно, что делает здесь Руслан? Да, меня и Руслана привезли на эту самую лодочную станцию. Да, бандиты, которые это сделали, находились на бор-ту этой яхты. Да, Руслан гоняется за своими документами. Но почему я была так уверена, что он непременно окажется здесь, ведь это противоречит здравому смыслу. Руслан сказал так: "Документы у тех, кто пришил бандитов". Это совсем не значит, что их повезут на яхте. Почему же я была так уверена?"

Светлана пыталась сложить разрозненные мысли вместе, но трехдневная голодовка и отсутствие движения последнее время делали умственный процесс невероятно тяжелым. Любое напряжение ввергало девушку в сон и, чтобы не заснуть на этот раз, она встала с полки и, войдя в туалет, бросила себе в лицо несколько пригоршней воды. Ей снова показалось, что она слышит за перегородкой голос. Светлана прислушалась, но снова не разобрала ничего.

Она вернулась в каюту и, глядя в иллюминатор, сказала:

"Начнем сначала. Максим потерял память. Что происходит с человеком, когда он теряет память? Что происходит с человеком, когда он теряет память? С человеком, который потерял память, что происходит?"

Чтобы на секундочку отвлечься, Светлана попыталась умножить двухзначное число. Результат оказался неожиданным.

"Ни хрена себе! Так я окончательно сойду с ума. Три дня без общения и еды, и я уже таблицу умножения забыла. Забыла? Ну да, конечно. Чего хочет человек, когда что-то забывает? Он хочет вспомнить. Это же так естественно. Память - это все, что есть у человека, делающего его таким, какой он есть. Чем отличается дворник от академика? Ничем, если их раздеть, в остальном же только набором извилин и жизненным опытом. Отними память у человека, он должен мучиться и пытаться все вспомнить.

Почему же этого не делает Макс? А почему я решила, что он этого не делает? Вон он как приставал с расспросами, насчет званий да наших отношений. Не поверил, "что последние восемь лет такой херней занимался". Расскажи мне все, пока снова бутылкой по голове не получил".

Светлана почувствовала, как к горлу подкатил комок.

"Не может быть! Ведь я ему ничего не говорила про бутылку. Неужели он все знает? Не-ет! Стоп. Стоп. Стоп. Я - полная дура? Дура. Конечно, дура, потому что только в бразильских сериалах все по очереди теряют память и оказываются братьями - близнецами. Да как же я могла так попасться"?

Светлана села на полку, закрыла лицо руками и попыталась заплакать. Через минуту, поняв, что ей это не удастся, она снова встала и открыла иллюминатор.

"Выпрыгнуть смогу. До берега, скорее всего, доплыву. Что еще? Пожалуй, все. Здесь мне оставаться не следует. Вперед и с песней".

Светлана высунула голову в круглое отверстие. В ее легкие ворвался прохладный сырой воздух.

- Бррр. А водичка, наверняка, не очень теплая. Доплыву ли?

Светлана еще раз примерила расстояние. На этот раз ей показалось, что до берега очень далеко.

- Врагу не сдается наш гордый варяг, - запела девушка, пытаясь вылезти из иллюминатора, - пощады никто не желает, - прозвучало не совсем выразительно.

Светлана поняла, что выбраться головой вперед не удастся. Она попробовала вернуться в каюту и только тут поняла свою оплошность: ни ее руки, ни ноги не имели точки опоры. Девушка балансировала на стальном обруче, болтая конечностями.

"Похоже, на этот раз я точно в дерьме", - подумала она, и что есть мочи, изогнув спину, сделала конвульсивное движение вперед.

Ее центр тяжести сместился, и голова девушки пошла вниз.

- Да здравствует Кусто! - выдохнула она, готовясь встретиться с водной поверхностью, но вместо этого ее тело ударилось о борт судна и взмыло вверх.

"Oн, хоть бы никто не смотрел в бинокль, - подумала она, - вот будет стыдоба, если и кто-то рассматривал меня с берега".

Светлана скрестила па груди руки и уперла кулачок в подбородок, уже осознавая, что в таком положении она сможет пробыть достаточно долго.

Поразмышляв добрых пять минут, Светлана пришла к выводу, что длины ее ног должно быть достаточно, чтобы достать до верхней полки. Она поискала в помещении нужный предмет, но так и не нашла его.

"Досадно. Однако делать нечего. Или надо как-то выбираться отсюда или... Впрочем, другого как раз предложить нельзя".

Светлана еще раз поиск;ша ногой полку, и так же безуспешно.

"Вот если бы во что-нибудь упереться. Всего-то? Сейчас будем обгонять баржу, от нее и оттолкнешься", - ненавидела себя девушка.

Светлана осмотрела корпус яхты и в очередной раз не поверила своим глазам.

Чуть ниже иллюминатора на гладкой металлической поверхности находился выступ шириной около десяти сантиметров. Для чего он был сделан, Светлана так и не поняла. Ухватившись за него и издавая рычащие звуки, она после не-скольких попыток подтолкнула себя в каюту. В это самое мгновение ее нога нашла верхнюю полку, оказавшуюся совсем близко, но гораздо выше, чем она предполагала. Балансирут па двух точках опоры и пыхтя как паровоз, Светлана ввалилась в каюту и, упав на полку, сказала:

- Чтобы я еще раз вылезла? Да ни за что.

Через две минуты она уже повторяла неудавшуюся попытку, изменив тактику и, забравшись на верх] пою полку, пыталась выйти задом. Просунув ноги и держась за полку, Светлана нащупывала выступ, когда в голове у нее возникла яркая картина происходящего. Она буквально увидела стремительные очертания яхты, разрезающей волны, из последнего иллюминатора которой висит или торчит... Светлана подумала так: "Сначала торчит, а потом висит, ну и так далее". Эта мысль почему-то не испугала ее, впрочем, и не позабавила. Вскоре ее нога встала на выступ и девушка i га этот раз достаточно легко оказалась за бортом. Ее волосы затрепал влажный ветерок, и несколько брызг легли налицо. Светлана посмотрела на темно-синие буруны, пролетавшие мимо, и ее желание покинуть судно быстро таяло. Она стояла около минуты, так и не решившись отпустить руки.

- Ты что там делаешь? - услышала она почти над ухом.

От неожиданности ее i юга соскочила с выступа и, потеряв равновесие, Светлана повисла нa руках, вмиг приросших к иллюминатору. Она посмотрела вниз и увидела, как ее кроссовки облизывают гребешки волн. Ей показалось, что стоит только разжать пальцы, как темно-синее существо по имени Река тут же проглотит ее.

- Держись, держись, - донеслось сверху.

Светлана впервые подняла голову на звук и поняла, что он идет не из ее каюты Призыв держаться чыкрикивала кудрявая голова, виднеющаяся из соседнего иллюминатора. Э^о была голова девушки, смотревшая на Светлану глазами полными ужаса и восторга.

- Держись! - повторила она.

- Держусь ну и что дальше? - спросила Светлана.

Голова, очевидно, не р-геслышала Светланиных слов, и то ли сочувственно, то ли ободряюще затряслась в воздухе.

- Что дальше? - спросила Светлана, как будто голова могла дать дельный совет.

- Ты здесь будешь целый день висеть?

- Мне нравится.

- А что ты там делаешь?

- Рыбу ловлю.

- И много поймала?

- Да что-то не клюет.

- Тогда заходи к нам, у нас пиво есть.

- Да? - удивилась Светлана, а с чем? - С чипсами.

Светлана попробовала подтянуться, но обнаружила, что запас силы если и оставался в ее теле то, по меньшей мере, был на исходе. Тогда она качнула одной ногой и, придав своему телу движение маятника, попыталась встать на площадку, с которой только что упала. Как ни странно, но это оказалось очень просто. Светлана встала ногами на выступ и, превозмогая нечеловеческие усилия, подтянула себя до уровня иллюминатора. Между двумя отверстиями в теле яхты оказалось расстояние в полтора метра, и пройти по выступу в десять сантиметров шириной, все время держась за край одного из них, оказалось невозможно. Светлана уже собиралась отступить назад, но ее рука наткнулась на что-то теплое и мягкое. Приняв помощь неизвестной девушки, Светлана прошла к соседнему иллюминатору.

Не слишком заботясь о возможных последствиях и полностью забыв о приличии, Светлана наслаждалась съестными запасами фотомоделей, которые оказались Олей и Ирой. Они полностью соответствовали представлениям Гамаровского о модельном бизнесе и напоминали рослых парней, полностью лишенных геометрических неточностей на теле.

- Что же ты, трое суток ничего не ела? - спрашивала Оля.

- Не-а, - отвечала Светлана с набитым ртом.

- Как же ты не окочурилась? -Сама не знаю.

- А что ты там делала?

- Понимаете, девчонки, я тут своего парня пасу.

- Как это?

- Как это вам сказать? В общем, тут на яхте есть парень, его зовут Руслан. Он мне поклялся, что любит и все такое, но вы же понимаете, что такое мужики. В общем, я решила его проверить и купила ему этот тур на одного.

- Зачем?

- Хочу посмотреть, сломается он или нет, это у меня такое испытание.

- Как же ты об этом узнаешь?

- Вот про это я и не подумала. Что толку сидеть в каюте и ничего не знать, поэтому я попыталась выбраться, только вы меня до смерти напугали.

- Я же не знала, - сказала Ира. -Да ничего.

- Слушай, а что ты собираешься делать дальше?

- Не знаю, положение у меня не очень. Дело в том, что я на яхте зайцем, и об этом знает один человек. Он раньше мне собирался помогать, но, видно, переду-мал, и вторые сутки меня не навещает.

- Что за человек?

- Один матрос, только вы его, наверное, не знаете.

- Да, - заметила Оля, - в этот раз команду зачем-то поменяли. Макс, как дурак, сначала в робе ходил, ты видела? - обратилась она к Ире.

- Видела, ну его в сраку.

- Что за Макс? - спросила Светлана.

- Да так, шишка на ровном месте. Есть здесь один звездный мальчик.

- Расскажите.

- Тебе не по зубам, - махнула рукой Оля, - К тому же, я так понимаю, у тебя свой парень есть.

- Есть.

- Ну и зачем он тебе сдался? Ни один мужик не стоит того, чтобы из-за него голодать. Я понимаю за фигуру, - девушка погладила обеими руками свою талию.

- Этот стоит.

- Тебе виднее, только мы ничем помочь не сможем, у нас работа.

- Что за работа? - спросила Светлана, делая невинное лицо.

- Мы снимаемся, понимаешь?

- Вы модели?

- Да, - гордо ответила одна девушка.

- А я-то думаю, что за девчонки такие классные? Явно польщенные девицы заулыбались друг другу.

- Время от времени мы можем за твоим парнем посмотреть.

- Да ладно вам, девочки, мне и так неудобно.

- Ничего.

- Вот если бы вы мне продуктов купили.

- Да? - удивилась Ира.

- Я заплачу, да и сдачи мне не нужно, - Светлана аккуратно положила на откидной столик три бумажки.

Оля посмотрела на лежащие купюры и уверенно добавила:

- Присмотрим мы за твоим парнем, только опиши, какой он.

Светлана отошла к двери каюты и придирчиво осмотрела иллюминатор. Вроде все в норме. Петля синтетической веревки, пропущенная через кронштейн, не бросалась в глаза. Можно было открыть и закрыть стекло и, если не всматриваться, то заметить узкую полоску можно только случайно. Белый пакет, подвешенный на веревку, идущую к каюте Оли и Иры, можно заметить только с берега, если, конечно, не перегибаться через борт. Светлану же теперь заботило то, о чем она раньше никогда не задумывалась. Запах. Обостренное голоданием обоняние различало малейшие запахи, и теперь девушка думала, что Максим, если он, конечно, появится, непременно почувствует то, что она уже не умирает с голоду.

Он пришел ночью. Держа банан, словно букет цветов, щелкнул замком и осторожно открыл дверь.

- Тук, тук, Света.ру. Это я.

Изображая утомленную бездельем и изнемогающую от голода особу, Светлана придала себе неестественную позу, скрючившись в три погибели и спрятав лицо.

- Ты как?

- А-а, это ты?

- А кто же еще?

- Я думала ты того, это...

Светлана увидела банан в руках Макса и, еле сдержав смех, изобразила хищный взгляд.

- Это мне? -Да.

Светлана вырвала из рук парня фрукт и, пачкаясь и давясь, проглотила его, почти не жуя.

"Не переиграть бы", - подумала она.

Но Макс ничего не заметил. Задумчиво улыбаясь, он обнял Светлану и, гладя по голове, сказал:

- Совсем изголодалась, моя маленькая.

- Максим, неужели нельзя что-нибудь придумать?

- Ты насчет еды?

- А насчет чего же?

- Свет, ты же знаешь. Я же тебе говорил.

- Максим, но ведь я ноги протяну.

- Потерпи, немного осталось.

- До чего немного?

Максим, не ожидавший такого вопроса, достал сигарету и, только прикурив, сказал:

- Скоро у меня появится такая возможность. Я почти договорился с коком. - Да?

- Да. Только мне нужны деньги.

- Сколько?

- А сколько у тебя есть?

- Не знаю. Я и забыла, что это такое. - Светлана достала из грудного кармана заранее приготовленный комок купюр и протянула Максиму. - Возьми все, мне здесь деньги ни к чему.

Максим принял перекрученные и специально перемятые банкноты и попытался их расправить.

- Не густо. Кок парень жадный, а цены на борту космические.

- Знаешь, деньги побывали в воде, большую часть я выбросила.

- Выбросила?

- Да. Зачем они нужны, если на них рассмотреть ничего нельзя.

- Светлан, но ведь здесь немного.

- Я знаю, но больше у меня нет.

- Не знаю, согласится ли он.

- А ты попробуй, - Светлана взяла из рук парня сигарету и затянулась. - Голова кружится.

- Ты зря куришь.

- Конечно, зря.

Они сидели в тишине некоторое время, и Светлана услышала, как предательски громко стучит ее сердце. Ей показалось, что и Максим слышит стук и по нему читает ее мысли.

- Как Руслан? - прервала она молчание.

- Я уж думал, ты не спросишь.

- Ты меня рано со счетов сбросил.

- Нет, что ты. Я просто боюсь за тебя.

- Не бойся, я в полном порядке. Парень встал и подошел к иллюминатору.

- Что ты делаешь? - пожалуй, слишком оживленно для полуголодной женщины спросила Светлана.

- Ничего, хотел кожуру выбросить.

- Дай сюда, в ней одни витамины.

От Светланиного внимания не ускользнула тень улыбки, мелькнувшая на лице парня.

- Да ладно тебе. На, - парень протянул кожуру девушке. Та повесила ее на растяжку верхней полки со словами:

- Пусть подсохнет. Так что там Руслан?

- Нормально, - сказал Максим, садясь к Светлане и обнимая ее за плечи.

- Что значит нормально?

- Ничего не изменилось, ни с кем не знакомится, ни во что не играет, ни во что не встревает.

- Странно, - сказала Светлана, - а может, это не тот Руслан? Или, может, это подстава, чтобы сбить меня со следа?

- А какой он должен быть?

- Руслан-то? Майларовый. Я же тебе говорила про задание.

- Да, - задумчиво сказал парень, - да.

- Я думаю, что совпадений быть не должно.

- Послушай, Свет, а как он должен был попасть на корабль?

- Как, как? Как обычно, через дверь.

- Я имею в виду данные, что он на борту, точные?

- Голова ты садовая, кто же тебе точные данные даст. Наверняка ему подсунули в постель шлюху, а, охая и ахая, он трепанул, что собирается в круиз на две недели. Разумеется, все круизы на это время проверили, а их, наверняка, оказалось не так много.

- Ты хочешь сказать, что в другие круизы тоже отправились наши коллега?

- Я этого не знаю, но вполне возможно.

- А говорила, что он из дружеского ведомства.

Светлана затянула паузу, чтобы показать свою оплошность, затем, как бы найдя ответ, сказала:

- Что значит дружеского? Не может быть дружбы между конкурентами. И тут же выкатила пробный шар:

- "Семнадцать мгновений весны" помнишь? Как там СС и СД воевали? Такая же ерунда и у нас.

Максим понимающе покачал головой, но вскоре сообразил, что нужно отве-тить:

- Нет, не помню.

- Жаль. Мне порой кажется, Максим, что ты все помнишь.

- С чего ты взяла?

- Не знаю. Мне тяжело отвязаться от ощущения, что ты тот, кого я знаю столько лет.

- Мне тоже, - Максим погладил Светлану по щеке и попытался поцеловать.

- Да что ты опять? - возмутилась Светлана.

- Какие проблемы, Свет? - сказал Макс, и девушка уловила агрессивный тон в словах.

- Никаких, Максим. - Светлана пыталась говорить тише и спокойнее. - Про-сто. .. Просто... Меня недавно вырвало.

- Тебя?

- Да. От голода, наверное. -Прости.

- Ты уходишь?

- С чего ты взяла?

- Ты всегда извиняешься, прежде чем уйти.

- В этот раз не буду.

- Максим, у меня такая слабость. Я не в состоянии вести разговор.

- Хорошо, - парень встал, делая вид, что обиделся, и подошел к двери.

- Когда придешь? -Скоро.

- Мы даже подумали, а не того ли твой парень. Ну, в смысле, может, он только мужиками интересуется? - говорила Оля.

- И что? - спросила Светлана, забравшись с ногами на нижнюю полку.

- Да вроде все нормально, вон как за женой Козяева увивался. Я даже поду-мала, может, твой Руслан собирается ему рога приставить.

- Хорошенькая жена-то?

- Хорошенькая. Только зачем она ему? Та все равно шило на мыло не сменяет. На Козяеве можно ездить. Крутой мужик, при деньгах, да и не ублюдок совсем.

- А Руслан что же?

- Да ничего, как с мужем познакомился, сразу интерес к ней потерял.

- Да и с Козяевым поговорил пару раз и забыл, - добавила Ира, - все-таки странный он. Как будто что-то вынюхивает. Он у тебя не мент?

- Надеюсь, что нет.

- А ты присмотрись получше. Я ментов за версту чую, и парень твой сильно на них похож.

- Разберусь, - вздохнула Светлана. - Что дальше-то будет? Я в смысле, куда мы идем?

- В море. Ты море когда-нибудь видела? - Нет.

- Вот и посмотришь в иллюминатор.

- А потом? -Потом обратно.

- Спасибо вам, девчонки.

- Да не за что.

- Есть за что, я бы без вас пропала.

- Ты тоже, Свет, не из мира сего, - сказала Ира.

- Это еще почему?

- Я бы на такое не решилась. Сидеть две недели взаперти только для того, чтобы за парнем подсмотреть, даже за очень хорошим, я бы не смогла.

- Это только кажется страшно.

- А мне кажется, - сказала Оля, - я слышу стук. Это не твой матрос тебя вспомнил?

- Черт! - Светлана кинулась к иллюминатору. - Спасибо вам, девчонки. Уви-димся.

Словно гимнаст, совершающий заученное упражнение, девушка в несколько мгновений оказалась на узком выступе, соединяющем иллюминаторы. Она быс-тро двигалась, перехватывая веревку, и когда одна рука уже дотянулась до железного обруча, ее ноги зацепились друг за друга и полетели вниз. Тонкий шнур не выдержал веса тела и лопнул, предоставив Светлане возможность болтаться на одной руке. Хлопнул о воду и закружился в волнах белый пакет, на прощание взмахнув парой ручек.

Неожиданно для себя Светлана вскрикнула и почувствовала, как через правый кроссовок просочилась вода.

"А-а-а", - девушка подняла голову вверх и, отпустив ненужную уже веревку, схватилась за холодный край иллюминатора.

"Р-раз", - в следующую секунду она уже стояла в собственной каюте, разведя руки в стороны и прогнув спину.

- Боже ты мой. Как я это сделала?

Из секундного оцепенения ее вывел стук в дверь каюты.

- Света, открой!

Девушка посмотрела на мокрую ногу, перевела взгляд на дверь, затем на иллюминатор и, сев на колени возле двери, открыла запор.

- Что с тобой?-спросил Максим, бесцеремонно отодвигая девушку дверью.

Светлана, прекрасно понимавшая, что раскрасневшееся от физического уп-ражнения лицо никак не соответствует ситуации, прикрыла щеки ладонями и кусала губы, чтобы не рассмеяться.

- Что с тобой? - повторил Максим, присаживаясь рядом.

- Уйди, - слабо попыталась отстраниться Светлана.

- Зачем ты закрылась?

- Уйди, мне стыдно, - Светлана превозмогала приступы смеха, давящие грудь изнутри и готовые вот-вот прекратить фарс.

- Я не уйду, - сказал Руслан, вставая.

Светлана не сдержала очередной порыв, и из ее груди вырвались звуки, словно кто-то попытался заиграть на порванной гармони.

Ошарашенный Максим принял их за рыдание и, отскочив в сторону, смотрел на девушку, совершенно сбитый с толку.

- Ты упала в обморок? - предположил он.

- Нет! Я описалась, - сказала Светлана, демонстрируя мокрый кроссовок.

Глава 11

Узкая полоска земли, ограниченная лесополосой и автодорогой, подходила к гвум арочным ангарам, покрытым блестящими листами металла. Невысокий за-пор из колючей проволоки, бетонное ограждение, куски конструкций, кучи строп тельного мусора - все это мало напоминало аэродром. Тем не менее, именно пода подъехал большой джип и остановился возле ангара. Два человека появипсь из-за сооружения и деловито стали разбирать проволочное заграждение. Работа не заняла у них и пяти минут.

Покончив с препятствием, один из них вернулся в ангар, а второй подошел к машине.

- Погода портится, - сказал он в открытое окно водителя.

- Это хорошо. Чем хуже, тем лучше.

- Надо пройти горный участок по хорошей погоде.

- Тогда поторопитесь.

Водитель вышел из машины, обойдя ее вокруг, открыл заднюю дверцу и подал Светлане руку со словами:

- Прошу вас, мадам.

- Спасибо.

- А вы, господин Майларов, сами уж как-нибудь. И не забудьте мешочек.

- Кто вы? - спросила Светлана, оборачиваясь к водителю.

- Какая разница?

- Вы русский?

- Очень долго жил и работал в России.

- Служили, наверное.

- Смотрите, милое создание, ваш язычок доведет вас до Киева.

Он облокотился о бампер джипа и закурил, смотря, как два человека выкаты-вают из ангара старенький красный ЯК-18.

- Думаете, он еще летает? - спросила Светлана.

- О-о, на нем еще Водопьянинов летал, северная машина, проверенная, -водитель растоптал каблуком окурок и посмотрел в салон, где на переднем сиде-11ии находился типичный кавказец с отчаянными усами и пикантно синими щеками. Он старательно прижимал к уху гарнитуру радиостанции и зачем-то закаты¬вал глаза, показывая удивительно чистые, почти синие белки.

- Ну что там?

- Тишина, - сказал кавказец.

- Режим радиомолчания, - задумчиво промычал водитель, и, обращаясь к Руслану и Светлане, бодро скомандовал:

- По машинам, вперед!

Светлана, Руслан и кавказец пошли за водителем. Они приблизились к само-лету, уже стоявшему в начале площадки, водитель вполголоса отдал несколько указаний кавказцу и пожал протянутую руку.

- Удачи вам, дети мои.

Руслан презрительно посмотрел на водителя и, поднявшись по крылу, исчез в салоне.

- А вас, девушка, я, честное слово, не хочу отпускать.

- Почему?

- Не знаю, - развел руками мужчина, - понравились вы мне.

- Что же вас удерживает?

- Работа. Знаете что? Берегите себя...

Водитель не успел договорить, пилот завел двигатель и наполнил воздух оглушительным треском.

- Что? - спросила Светлана, прикладывая ладонь к уху.

Но мужчина только сделал знак рукой, показывая, что пора садиться в самолет, и отошел в сторону. Последним на крыло забрался кавказец. Он сел в кресло второго пилота, пристегнул ремень безопасности и посмотрел на соседа, занявшего место, где обычно в машине садится водитель.

Сходство с машиной было велико. Салон самолета по своим размерам напоминал "Волгу", а по планировке "Запорожец". Два передних места - для пилотов, три посадочных сзади - для пассажиров, две двери с каждого борта. Если бы не два велосипедных штурвала и не большая панель с разноцветными приборами, можно было подумать, что ЯК прокатится по полосе, свернет на дорогу и поедет по ней, обгоняя легковушки и грузовики.

- О чем вы там говорили? - спросил Руслан.

- Ты ревнуешь?

- Вот еще.

- И правильно. Он мне свидание назначал.

- У амбара в полночь?

- У памятника Пушкину в полдень.

Руслан ехидно хихикнул, в это время пилот подвинул правой рукой рычажок на панели между креслами, и двигатель заработал на полных оборотах. Самолет сорвался стормозов и быстро покатился по полю, стуча колесами о неровности грунта. Стук отдавался во всем корпусе летательного аппарата. Казалось, машина вот-вот рассыплется. Светлана с недоверием посмотрела на пилота. Он был совершенно спокоен и легко оторвал самолет от земли, бросив его вправо и резко уйдя на разворот. Машина выровняла курс и понеслась к линии горизонта, оставив на узкой полоске земли джип, теперь уже напоминавший корову.

- Боишься? - крикнул Руслан, сжимая Светланину ладошку.

- Руслан, какая муха тебя укусила? Или ты снова становишься человеком?

- Хватит болтать, - обернулся назад кавказец.

- Заткнись, - грубо сказала Светлана, - я со своим парнем разговариваю.

- За горизонтом смотрите, - ответил опешивший кавказец и надел большие белые наушники.

- Ты умеешь разговаривать с людьми! - похвалил Руслан

- Что он имел в виду? - напрягая связки, спросила Светлана.

- Не знаю, может, опасается залетного вертолета?

- Руслан! А разве радары нас не видят?

- Нет. Радар может нас засечь только в пределах прямой видимости. Ты физику в школе учила? Мы летим низко, увидеть нас сможет только тот, кто выше. Есть такие самолеты с круглой дурой на хвосте, "Авакс", не слыхала?

- Откуда ты все знаешь?

- Хотел бы я знать все.

Пилот отпустил штурвал, и самолет понесся ниже к земле. Он перешел в бреющий полет, почти касаясь пропеллером земли.

- Мне кажется, пилот поступает неразумно! - сообщила Светлана, чувствуя, как у нее, вспотели ладони.

- А по-моему он знает, что делает.

Машину стало подбрасывать. Повторять складки местности становилось все труднее. Равнинная местность быстро сменялась на холмистую. Полет стал боль-ше походить на аттракцион с американскими горками. Светлана почувствовала, как ее начинает тошнить, и поискала глазами предмет, на котором можно отвлечь внимание. Не найдя ничего интересного в кабине, она выглянула в окошко и увидела бежавших врассыпную людей. Их было человек пятнадцать. Одетые в зеленые одежды люди падали на землю и забавно трясли ручками. Светлана хотела помахать им в ответ, но самолет взмыл над очередной сопкой и провалился вниз, вызвав очередной приступ тошноты.

- Кому ты там махала? - спросил Руслан.

- Не знаю, люди какие-то.

- Мне один приятель рассказывал...

- Руслан, - перебила его Светлана, поворачивая голову парня к своим губам. - Что?

- Есть у тебя друг?

- Какой?

- Настоящий, "не разлей вода", который придет в трудную минуту на помощь.

- Есть.

- Где он? Почему он тебе не помогает?

- С чего ты решила?

- Я его не знаю.

- Ты многого не знаешь. Например, того, что была у него в квартире.

- Да, наверное, - задумчиво отметила Светлана, и ее слова утонули в шуме двигателя, - а девушка у тебя есть?!

- Какая?

- Какая? Ты парень смазливый, не дурак, не алкаш и не наркоман, холостой. На тебя девки должны вешаться. Ведь должны?

- Наверно, - заулыбался Руслан.

- И где они?

- Вот одна.

- Я не в счет, я - по переписке.

- А я - извращенец.

- До какой степени?

- Абсолютный. Знаешь, есть в психологии такой термин, чувство оптималь-пойдастанции.

- Не знаю.

- Да, наверняка слышала. Часто японцев в пример приводят, что они близко стоят, когда разговаривают.

- Что-то припоминаю, ну и что?

- Для каждого человека она индивидуальна. Представляешь, если для муж-чины она маленькая, а для женщины - большая?

- Ты хочешь сказать, что у тебя эта дистанция очень большая.

- Наверное. Мне нравится общаться с женщинами на расстоянии, а вблизи они наводят на меня тоску.

- В Перми это по-другому называется.

- Не надо. С ориентацией у меня все в порядке.

- Кто бы говорил, извращенец.

Светлана заметила, что пилот поднял самолет над землей, и теперь он не падает в ямы после каждой сопки, а идет на высоте вершин совершенно ровно. Причина стала заметна скоро. Землю, словно большие куски ваты, стали закры-вать лохмотья тумана, пока не превратились в однородную белую пелену. Кав-казец и пилот стали оживленно спорить о происходящем на своем языке, иногда сопровождая пламенную речь не менее энергичными жестами.

- Руслан! - позвала Светлана, - сейчас они подерутся, а грохнемся мы.

- Похоже, у нас неприятности, - насупился Руслан.

- Большие?

- Большие.

- Ты умеешь поддержать девушку в трудную минуту.

- Они говорят, что какая-то сволочь сообщила о нас по рации, и теперь нас ищет эскадрилья штурмовиков. Если бы не туман, пилот провел самолет над землей, но теперь он вынужден подняться, что сделает нас видимыми.

- А почему он вынужден подняться? Руслан выразительно посмотрел на Светлану.

- Ах, да. Скажи, Руслан, а как ты узнал, о чем они говорят? Но Руслан не ответил, а почти закричал пилоту:

-Эй, ты! Цель на девять часов.

Светлана повернула голову и увидела два крохотных, почти игрушечных самолета, быстро сбрасывающих превосходящую высоту. В кабине воцарилась перебранка на смеси языков и жестов. Самолет затрясло, бросило вниз, и над стеклянной крышей ЯКа, оглушив присутствующих грохотом двигателя, вели-чаво прошло сигарообразное тело с хищными отростками крыльев и свисавшими с них кассетами ракет.

- Нам конец, нам конец! - изо всех сил кричала Светлана, нисколько не стыдясь своего страха. - Есть здесь парашюты? Парашюты где, мать вашу!? Как нет?! Как нет?! О чем вы думали, сукины дети!?

Светлану бил озноб, и в тоже время ей казалось, что она воспринимает происходящее совершенно отчетливо. Двойка самолетов повторила маневр, зайдя по движению и дав залп двумя ракетами. Они прошли метрах в ста левее самолета, оставляя белый дымный след, и исчезли в тумане. Через пару секунд из него поднялись два столба земли, дыма и огня.

Произошедшее вмиг наполнило тишиной салон самолета. Только двигатель работал на средних оборотах. Присутствующим казалось, что если не говорить и не дышать, то так и будет, и никто не посмеет нарушить наступившую тишину. Ее прервал кавказец, произнесший длинную фразу, на что пилот отрицательно по-качал головой.

- Что они говорят? - не выдержала Светлана.

- Они говорят, что штурмовик откроет огонь, если мы не обозначим себя и не сменим курс.

- Так пусть изменят!

- Вряд ли ты сумеешь их уговорить.

Светлана нагнулась вперед настолько, насколько ее пустил ремень безопас-ности, и закричала кавказцу:

- Я тут с вами погибать не собираюсь, а ну меняйте курс!

Кавказец равнодушно посмотрел на Светлану и приподнял над ухом один из наушников, чтобы лучше расслышать сказанное. Но девушка поняла этот жест по-своему, ей показалось, что кавказец передает наушники, и она вцепилась в металлический ободок.

- Дай сюда! У-у, чурбан! - Светлана изо всех сил тянула на себя вожделенный прибор связи, пока не услышала хруст в крыльях и не почувствовала, как ее вдавило в кресло.

Она подняла глаза и сквозь стеклянный фонарь кабины увидела вместо неба ровное белое одеяло, которое в нескольких местах прорвали темные конусооб-разные вершины сопок. Горизонт повернулся на сто восемьдесят градусов, и земля, укутанная туманом, как и положено по законам физики, заняла место внизу.

Руслан поднял лежавшие между сидениями и никем не востребованные науш-ники. Он протянул их Светлане. Кавказец, то ли отрезвленный пируэтом маши¬ны, то ли уловивший в этом смысл, не стал возражать. Светлана надела гарниту¬ру, шнура еле хватало, и она вынуждена была наклониться вперед и вниз.

- Красный самолет, красный самолет, обозначьте себя, открываем огонь через тридцать секунд, - пополам с шипением и треском долетело из эфира.

- Это красный самолет. Как слышите? Это красный самолет, прием.

- Они меня не слышат, - обиженно скривила губы Светлана.

Пилот нажал на штурвале кнопку, очень похожую на гашетку, и в наушниках ст ало почти тихо.

- Говори! - посоветовал он, и Светлана услышала его совершенно четко и громко.

- Это красный самолет. Как слышите? Прием.

- Красный самолет, обозначьте себя, - наконец, сквозь помехи ответил холодный голос.

- Это я, Света.ру! - возбужденно закричала Светлана, - Вы меня слышите? Это мирный самолет.

В эфире возникло некоторое замешательство.

- Кто это говорит, я не понял? Красный самолет!

- Это я, Светлана.ру, бухгалтер из Перми. Со мной мой парень, москвич, не стреляйте, пожалуйста.

- Вот что Света.ру, - аккуратно выговорил холодный голос, - наберите высо-ту тысяча метров и возьмите курс двести двадцать градусов.

- Я не могу, - совершенно невинным тоном ответила Светлана.

- Почему? Вы не умеете управлять самолетом?

- Я им не управляю.

В эфире возникла продолжительная пауза, после чего один из двойки опус-тил вниз крыло и прошел над стеклянной крышей ЯКа так низко, что можно было рассмотреть заклепки на его обшивке.

- Это ты что ли Света.ру?

- Я. Я, дяденька.

- А с тобой кто?

- Это не они с нами, это мы с ними.

Светлана повернулась к пилоту и, стянув с головы наушники, быстро спросила:

- Сколько мне ему еще зубы заговаривать? Пилот равнодушно пожал плечами.

- Не понял, Света.ру. Кто с вами?

- Это террористы, мать их ети. - ответила Светлана. - Держат нас в залож-никах.

- Это ты зря, - покачал головой Руслан.

- Придумай что-нибудь получше, умник, - огрызнулась Светлана.

В эфире снова возникла пауза, разукрашенная далеким перестукиванием и треском частот, сползающих друг на друга.

- Красный самолет, как слышите?

- Хорошо, хорошо, летчик, - подивившись, каким глупым может быть разговор, ответила Светлана.

- Наберите высоту тысяча метров и измените курс. Если вы не сделаете этого в течение минуты, мы откроем огонь на поражение.

- Но я не могу.

- Сейчас другие времена, Света.ру. С террористами никто переговоров не ведет. Ктомуже... Впрочем, этого достаточно.

- Ты что, летчик, охренел? Мать твою, летчик, будь человеком.

- Красный самолет, у вас есть пятьдесят секунд.

- Летчик, перестань. Я с тобой не в кошки-мышки играю. Здесь люди, летчик.

- Красный самолет, связь заканчиваю.

Светлана видела, как проворно двойка пошла на разворот и исчезла из виду.

- Они улетели, - обрадовалась Светлана. Руслан показал в окошко сзади.

Штурмовики зашли со стороны солнца на малых углах атаки, чтобы не мешало превосходство в скорости. Самолеты легли на курс ЯКа и теперь быстро догоняли его.

- Это СУ-24! - прокричал Руслан пилоту. - Штурмовик. Здесь на него не вешают ракет "воздух-воздух", не с кем воевать.

- Зато неуправляемых по четыре кассеты. Плюнет раз, и от нас заклепки не останется.

- Я не хочу, - скривила губы Светлана.

- Летчик! - отчаянно крикнула она. - У тебя дети есть?! Молчишь, сука. Чтоб с твоей дочкой также поступили.

Возможно, пилот ЯКа не нажал тангенту, и Светланины слова не улетели в эфир, возможно, их не услышал пилот штурмовика или просто проигнорировал, но ведущий самолет выпустил из-под крыла две струйки белого дыма, которые быстро побежали к красному самолету. До него оставалось совсем немного, когда красная машина резко задрала нос и, заваливаясь на крыло, ушла на "боевой разворот". Используя свою маневренность и теряя и без того маленькую скорость, ЯК остался выше, пропустив под брюхом несущиеся ракеты. Ведомый штурмовик без труда поймал в прицеле лишенную скорости машину и выпустил длинную очередь из пулемета, прошедшую наискосок по кабине ЯКа и отделив-шую от корпуса куски пластика и обшивки, закружившиеся в воздухе. Самолет завалился набок и, быстро теряя высоту, понесся к земле, скоро исчезнув в белом одеяле тумана.

Группа из тридцати человек если и напоминала боевиков, то боевиков побитых. Впрочем, так оно и было. Потеряв более половины личного состава, полевой командир Алабек Саримов вел остатки сепаратистов к Урус Мартану, где должен был пополнить запасы боеприпасов и людских резервов. Это ему совсем не нравилось, но нести дальнейшие потери от артиллерии и авиации было совер-шенно глупо. Алабек размышлял сугубо о земных проблемах в тот момент, когда обстоятельства заставили его посмотреть в небо. Воздушной атаки он не ожидал. Его отряд шел берегом небольшой реки, плотно укрытой туманом. Видимость внизу была не более пятидесяти метров, подниматься на сопки было ни к чему, и обнаружить его маршрут авиация просто не могла. Конечно, у русских есть спутники с инфракрасным видением и черт еще знает какая техника, но тогда они просто шарахнули бы из установок залпового огня и перепахали несколько гектаров, не дав возможности поднять голову. Звук, который услышал Алабек, был самолетом. Два самолета идут на небольшой высоте, подходят ближе, еще ближе. Его люди бросаются врассыпную, ломая строй, занимают оборону. Но он не побежит, он будет стоять и смотреть, а когда они пролетят, громко крикнет:

- Вы что, хотите жить вечно? Поднимайтесь, у нас мало времени, - и, построив своих людей, поведет дальше.

Но вместо этого Алабек оказался в траве лицом вниз, закрывая голову рука-ми, потому что в соседнюю сопку врезались две ракеты, отбросив алые языки пламени, заметные даже сквозь туман. Он вскочил на колени и, что есть сил, закричал:

- Не стрелять! Не стрелять!

Поздно. Как минимум пятеро его бойцов поливали белесое молоко из автома¬тов, совершенно безрезультатно, а самое главное - глупо. Если бы пилот видел, куда стрелял, он, наверняка, не стал бы целиться в сопку, а теперь его группа сама демаскировала себя, растрачивая боеприпасы. Воспользовавшись возник¬шей паузой, Алабек крикнул снова. Хорошо, что на этот раз услышали. Никто не поднимается, все ждут следующей атаки, а ее не будет. Не будет, потому что и этой не должно было быть. Но что это за звук? На штурмовик не похоже. А на что I юхоже? Похоже на фильм про войну, где сбитый самолет несется к земле, издавая ] гредсмертный рев, но откуда он здесь?

Алабек повернулся на звук и стал внимательно всматриваться в туман. Уж теперь его точно никто не заставит упасть на землю, теперь-то он будет стоять и смотреть, а когда все кончится, скажет...

Алабек не успел подумать, что он скажет. В той стороне, куда он смотрел, туман потемнел, превратился в темную кляксу и разорвался так, как рвется старая простыня. Из него на бешеной скорости вырвался огромный красный предмет и с устрашающей скоростью стал приближаться. Алабек буквально нрос в землю, когда над его спиной мелькнуло красное крыло. Самолет рухнул в воду, подпрыгнул, снова упал, поднял перед собой облако брызг и понесся даль-ше, скрежеща металлом и задирая красный хвост, готовый вот-вот обогнать каби¬ну.

- Самолет!Самолет! - услышал он восторженный крик, - Мы сбили самолет!

- Плохой день я выбрал зарабатывать авторитет, - подумал Алабек, в очередной раз вставая.

Он оправился, не торопясь с принятием решения. Посмотрел в ту сторону, куда исчезла дьявольская машина, и, наконец, отдал приказ осмотреть место падения и взять живыми всех, кто еще таковыми является.

"Мне это пойдет на пользу, - думал он. - Сбил русский самолет да еще взял в плен пилота. Не убили бы его только".

Алабек достал сигареты и закурил, поглядывая в туман. Когда он бросил в ручей окурок, то увидел бегущего назад бойца.

- Что там?

- Это не военный самолет, - отрапортовал запыхавшийся боец, - это самолет из Дагестана, летел в Грозный, русские его сбили.

- Живые есть?

- Трое. Двое - ранены.

- Пойдем, - Алабек быстро зашагал вдоль ручья.

Он увидел искореженную машину, торчащую из воды и высоко поднявшую правое крыло, молодого человека, одетого в хороший костюм, блондинку в джин¬совой куртке и человека, лежавшего на траве. Вокруг стояли боевики, с любо¬пытством разглядывая троицу.

- Кто такие?- сходу спросил Алабек, не обращаясь ни к кому конкретно.

- Мы везли документы в Грозный, - ответил молодой человек на чеченском. - Нас сбил штурмовик.

- Что с ним? - спросил Алабек, показывая на раненого.

- Это пилот, - ответил молодой человек, - он ранен из самолета.

- В кабине еще один, - добавил боевик, - только мертвый.

- Этот старший, - сказал парень, - он нас вел.

- К кому вы летели?

- Это знает старший. Вернее, знал. Должны были передать документы и об-ратно.

- Где они?

- Они выпали из самолета, где, не могу сказать.

- А это кто? - Алабек показал на Светлану.

- Это бухгалтер.

- Бухгалтер? Зачем?

- Документы финансовые, для них нужен специалист. Алабек осмотрел девушку, которая еле стояла на ногах.

- Она ранена? -Так, царапина.

- Девушке - врача, этому - тоже, - показал Алабек на раненого пилота и только тут заметил характер ранения. Пуля крупнокалиберного пулемета попала в живот и, судя по бурым пятнам на траве, вышла через спину или копчик.

"Этот больше не жилец",- сразу определил Алабек. Он подошел к раненому, нагнулся и посмотрел в лицо, перекошенное от боли и отчаяния.

- Крепись, джигит, все будет хорошо, - Алабек достал из грудного кармана пистолет и выстрелил ему в грудь.

Он выпрямился и осмотрелся вокруг, изучая, произвел ли его поступок впечатление на окружающих. Стоявшая в двух шагах блондинка громко хлопнулась в обморок.

"Произвел", - подумал Алабек, а вслух сказал:

- Что-то попутчица у тебя слабая.

- У нее сегодня был плохой день.

Из тумана появился боец, подбежал к Алабеку и тихо стал говорить ему что-то на ухо.

- Это не бомба, болван, - отрезал Алабек и, обращаясь к Руслану, произнес: "Похоже, ваши документы нашлись, ну надо же"!

Светлана открыла глаза и увидела стены без обоев, большую комнату, стол, несколько деревянных скамеек, советских времен шифоньер и тумбочку, на кото-рой стоял телевизор, почему-то экраном к стене. Руслан сидел за столом и скручивал белым проводом папку бумаг, очень похожую на тюк макулатуры, кото-рую в детстве Светлана собирала в школе.

- Проклятые документы, - тихо сказала она.

- Как ты? - обернулся Руслан. - Ужасно.

- Это похмелье.

- У нас была вечеринка?

- Не, просто тебе дали местное обезболивающее.

- Что-то я плохо помню.

- Осколок стекла порезал тебе левую грудь.

- Сильно?

- Нет, но здесь такая рана считается серьезной. - Да?

- Если начнется заражение, помочь тебе никто не сможет, поэтому рану про-дезинфицировали и тебя заодно.

- Я упала в обморок?

- Да.

- Боже мой, я вспомнила! Действительно, я испугалась. - Чего?

- Я подумала, что раз человек застрелил пилота, следующей на очереди буду я.

- С чего ты решила?

- А зачем он его убил?

- Пилот был смертельно ранен. Ему пуля в живот попала.

- Ни хрена себе, Красный крест.

- Мы в Чечне, Свет.

- Руслан, а ты говорил с ним на чеченском?

- Да. Тебя это удивляет? -Разумеется.

- Языки очень похожи - ингушский, чеченский.

- Ты ингуш?

- Мой директор был из Ингушетии, я же тебе говорил.

- Это заразно, что ли?

- Нет, но ты же должна понимать, что первого встречного он в бухгалтера не возьмет,

- Так ты родственник?

- Нет или почти нет.

- Ой, Руслан, как мне надоели эти новости.

- Скоро кончатся новости.

- Руслан, а ты меня не бросишь?

- Обещаю.

За стеной зашаркали тяжелыми ботинками, и в комнату стали входить вооруженные люди. Когда Светлана досчитала до девяти, то перестала их считать и просто решила, что их много. Ей показалось неудобным то, что она лежит в присутствии группы мужчин, и она попыталась встать. Самой больной частью тела оказалась голова, пострадавшая от несоразмерного приема алкоголя. Светлана постояла пару секунд и села на скамейку, рядом с Русланом.

- Готово, - сказал Руслан на чеченском.

- Это хорошо, - медленно ответил Алабек, присаживаясь к столу.

- Что будем делать?

- Шату! - позвал Алабек и, махнув в сторону подошедшего чеченца, сказал Руслану: "Вот он отвезет тебя в горы".

- Зачем?

- В Грозном никого нет. Наши командиры уже в горах и ведут войну оттуда. -. Почему?

- Потому что мы уже потеряли генерала Дудаева, второй ошибки не будет.

- Но я не знаю...

- Тебя проводят. Не беспокойся.

- В мою задачу не входило...

- Теперь входит.

- А как же девушка?

- Она поедет с тобой. Кому нужны документы без специалиста?

Дорога стала заметно хуже. Шату крутил баранку, словно выполнял упражнение по фигурному вождению. Он старательно объезжал ямы, а когда ему это не удавалось, то ругался на своем языке коротко и смачно. Светлана уже стала догадываться, что означают отдельные выражения, но присутствие девушки нисколько не смущало Шату. Наконец УАЗик въехал в населенный пункт и, свернув с главной дороги, Шату направил машину по частному сектору, старательно высматривая нужный дом. Он остановился возле красного кирпичного забора и, громко хлопнув дверью, исчез за воротами.

Вернувшись через пять минут, мужчина что-то пробубнил себе под нос, и машина поехала в обратном направлении. Шату выехал из села с противополож-ной стороны и, несколько раз прогневив аллаха, съехал с дороги и помчался по проселку. Дорога не оказалась долгой. Сооружение, напоминавшее овощебазу или склад, было обнесено невысоким бетонным забором, выкрашенным в белый цвет. За ним уже давно никто не присматривал, и поросль кустарника и дикого винограда кое-где перебралась через бетонные плиты. Ворота с большими желез-ными створками были призывно распахнуты. Ни КПП, ни шлагбаума Светлана не заметила. Однако Шату остановил машину за несколько метров и вышел на дорогу, демонстративно подняв руки.

- Что он делает? - спросила Светлана.

- Снайпера боится, - ответил Руслан, - здесь сначала стреляют, а уж потом спрашивают, кто пришел.

- А где снайпер?

- Не знаю.

Из-за забора, вешая "АКМ" на плечо, вышел человек в камуфляже и быстро пошел навстречу. Шату тут же опустил руки и двинулся к нему. Человек что-то закричал, показывая на машину и, судя по интонации, был сильно недоволен появлением Шату.

- Что он говорит? - спросила Светлана. -Ругает его.

- За что?
- За то, что тот приехал на машине.

Шату и человек с автоматом так и не подошли друг к другу. Человек добавил к своим словам откровенный жест, означавший предложение немедленно про-ехать. Шату кинулся обратно и, быстро заведя машину, буквально влетел на территорию, окольцованную забором. Он подогнал автомобиль к стене и стал срубать кустарник и поросли винограда, забрасывая машину. Тут же появился человек с автоматом, который нес в руках моток сетки с пришитыми к ней кусками зеленой ткани.

- А вам что, особое приглашение?! - крикнул Шату в машину.

Светлана и Руслан вышли из УАЗика и стали помогать человеку натягивать сетку. Покончив с маскировкой, человек еще раз выругал Шату и, взяв его за шиворот, увлек в здание склада или ангара. Прошло почти полчаса, пока красный как рак Шату появился в сопровождении еще одного вооруженного мужчины. Он был одет в новенький камуфляж и, судя по вальяжной походке и медленной речи, являлся здесь старшим.

Мужчина спросил что-то, показав пальцем на Светлану. Шату развел рука¬ми, подошел к машине и стал снимать сетку. Он вытащил из салона мешок с документами и поставил его рядом.

- Все, - сказал он Руслану, - будете здесь, пока не скажут.

- А ты? - спросил Руслан.

- Я уехал.

Описав по двору окружность, УАЗик Шату проехал ворота и скрылся.

- Идите за мной, - сказал мужчина в новеньком камуфляже.

Руслан поднял с земли мешок и пошел следом. Молодые люди вошли в широкие ворота и пошли по помещению, снабженному многочисленными стеллажами. Они с трудом различали коробки и тюки, разложенные, словно гигантская голо¬воломка, кое-где на стеллажах были навалены гантели, гири и другой спортивный инвентарь.

- База подготовки боевиков, - шепнула девушка, догнав Руслана, - они здесь качаются.

Руслан бросил на Светлану недовольный взгляд, означавший, что говорить здесь не стоит вовсе.

Мужчина остановился в конце помещения и постучал в дверь. Светлана с большим трудом превозмогла желание это прокомментировать, но в последний момент решила не испытывать терпение Руслана.

Дверь открыл человек, державший автомат наизготовку. Он сначала поставил оружие на предохранитель, а уж затем вышел из узкого коридора. Мужчина в новом камуфляже забрал у Руслана мешок, повернулся к часовому и отдал длинное распоряжение. Распоряжение часовому не понравилось, и он попытался что-то сказать. Человек в камуфляже произнес короткое слово, вмиг вернувшее субординацию и, стуча по ступенькам тяжелыми ботинками, скрылся в подвале.

- А мы? - не поняла Светлана.

- Ты же хотела бежать, сейчас самое подходящее время.

- Руслан, давай все бросим, давай убежим.

- Не глупи, Свет. Нам отсюда не выбраться, а если и выберемся, дальше Веденского района не уйдем.

- Я знаю, почему ты не хочешь.

- Почему?

- Ты не хочешь оставить документы.

- Свет, если бы не документы, мы бы сейчас окопы рыли в полный рост, и это в лучшем случае.

- Но ведь надо что-то делать.

- Наберись терпения.

- О-о. Я это уже где-то слышала.

- Ничего другого пока предложить не могу. Займись чем-нибудь. -Чем?

- Не знаю, - Руслан сел на полку.

Светлана с минуту смотрела на него, потом пошла вдоль стеллажей, рассмат-ривая коробки со спортивным инвентарем, завезенные сюда в далекие семидеся-тые. Многие из них были изрядно подпорчены влагой и готовились рассыпаться, I ю на некоторых сохранились этикетки и надписи, извещавшие, что здесь хранят¬ся кеды сорокового размера. Вскоре девушке надоело бродить по складу и, взяв с полки черную коробку, она вернулась к Руслану.

- Что ты нашла?

- Домино.

- Будем козла забивать?

- А ты умеешь?

- Нет. Зато я умею играть в "Задницу".

Руслан рассыпал на стеллаже черные плитки домино и, размешав их руками, сказал:

- Игра очень похожа на покер. Каждый берет по шесть костей. Самый старший - это пусто-один, "покер". Дальше- шесть-шесть, "шершавый".

Через два часа дверь в подвал открылась, и оттуда показался человек в новеньком камуфляже, сопровождаемый часовым. Его сильно удивил вид играв-i них в домино молодых людей. Человек сказал длинную фразу и показал на Свет¬лану пальцем.

- Ты готовить умеешь? - спросил Руслан. -Как все. А что?

- Да, этот, - Руслан кивнул в сторону новенького камуфляжа, - засылает тебя на кухню.

- Меня? -Да.

Предсказания Руслана сбылись в следующую секунду. Светлана в сопро-вождении часового вынуждена была приступить к исполнению обязанностей поварихи, тут же, возле сваленных в кучу велосипедов. Стряпня оказалась не-сложной, но неухоженный примус отнял у девушки много сил и терпения, пока по складу не полетел запах куриных кубиков.

- Кушать подано, - отрапортовала Светлана.

Человек в камуфляже сидел на ее месте и неторопливо раскладывал костяшки домино, общаясь с Русланом на своем языке. Почему-то это показалось Свет-лане ужасно обидным и, вставив в начало и конец предложения, услышанные от Шату слова, она сказала:

- Вы будете жрать или нет?

Чин перебросился с Русланом парой реплик, после чего тот перевел:

- Света, Талиб хочет, чтобы ты помогла приготовить пищу. К вечеру придут голодные люди.

- Я ему, что - курочка Ряба?

Талиб удостоил Светлану гневным взглядом и сказал короткое предложение.

- Не капризничай, Свет, - мягко добавил Руслан.

- Да я не знаю чего, сколько?

- Сейчас поедим, и тебе все скажут.

Талиб ехидно ухмьшьнулся и сказал Руслану что-то про женщин. Тот соглас-но кивнул и ответил фразой, в которой было слово "эмансипация". Мужчины доиграли кон, неторопливо поднялись.

Надавав кучу указаний часовому, Талиб и Руслан оставили грязную посуду Светлане и удалились.

- Хороша служба, ничего не скажешь, - ворчала про себя Светлана. - При-выкли выезжать на рабском труде.

Она снова крутилась вокруг неисправного примуса, нагревая большое вед¬ро воды. Быстро стемнело. Светлана видела у часового мощный фонарик, но тот не собирался зажигать его. Девушка делала все почти на ощупь.

- Пришли, - сказал он первую фразу.

- Кто пришел? - теперь она и сама заметила разношерстную струйку местных жителей, гуськом входивших в помещение.

Часовой изъяснился жестами, и Светлана поняла, что ее обязанности закончи-лись. Она пошла по проходу, ступая в полутемном ангаре мимо людей, словно курицы сидевших на стеллажах. Их вид мало подходил под понятие "боевики". Люди занимались своими делами, перебирая амуницию и негромко разговаривая на неведомые Светлане темы.

Когда она подошла к тому месту, где оставила Руслана, то увидела кольцо людей, окружившее стеллаж. В центре, оживленно обсуждая происходящее, сидели на корточках человек в новом камуфляже, Руслан и два боевика. Все они держали черные кости домино и отпускали короткие фразы, хихикали или досадливо ойкали.

Перед Русланом лежало несколько потертых долларов. Кучка поменьше на-ходилась у Талиба. По всей вероятности, Руслан подыгрывал ему, и деньги боевиков перекочевали к своим новым хозяевам. Не смотря на это, они не казались обиженными и воодушевлено продолжали игру.

"Все-таки Руслан неплохой актер, - думала Светлана, - раз умудрился отыграть деньги, да еще и не обидеть партнеров по игре".

Но вскоре происходящее предстало для нее по-другому. Руслан аккуратно сложил купюры и протянул Талибу, тот довольно потянулся и пошел вдоль стеллажей, подсвечивая фонариком на тюки и коробки. Через несколько минут он вернулся, неся в руках кучу спортивных принадлежностей. Талиб бросил все под ноги Руслана, со словами, вызвавшими веселый смех присутствующих. Руслан тоже засмеялся и стал задавать вопросы, наверное, означавшие: "А на кой мне это надо", что в очередной раз рассмешило окружающих.

Невероятно довольный Талиб обнял Руслана за плечи и подвел к рослому кавказцу. Они поговорили около минуты, и Талиб показал в сторону Светланы. Кавказец согласно кивнул головой, посмотрел на часы и занялся своими делами.

Руслан поманил Светлану пальцем.

- Что здесь произошло?

- Да ничего, все нормально.

- А поподробнее нельзя?

- Видишь это барахло? - Руслан показал на лежавший на полу инвентарь.

- Разумеется.

- Я это выиграл у Талиба.

- То есть, конечно, я выиграл деньги, но вынужден был это купить. - Зачем?

- Затем, что никто не выпустил бы меня с деньгами, а это барахло им и даром не нужно.

- Зачем же оно тебе?

- Этот спальный мешок, - Руслан подвинул ногой тюк синей ткани, - нам совсем не помешает.

- А остальное ты тоже возьмешь с собой?

- Ледоруб, кошки, веревку - обязательно. Ну, а эспандер и прочую дребедень придется оставить.

- Зачем тебе кошки? Где ты собрался заниматься скалолазанием?

- Давай поговорим позже, я тебе расскажу все в подробностях, а пока нужно собраться. Мужичок, который подходил, это главный среди переносчиков, мы пойдем с ним. Его зовут Гелат, он - то ли слесарь, то ли электрик, я не понял. Сегодня он поведет группу в горы и возьмет нас с со бой.

- А потом?

- Потом я тебе расскажу.

- Как скажешь, - вздохнула Светлана.

Руслан и Светлана стали собирать подарки судьбы в новенький рюкзак с надписью "Турист". Светлана попыталась капризнич зть и предложила оставить тяжелый моток веревки, но Руслан настоял на своем. Он надел лямки рюкзака на плечи девушки и придирчиво осмотрел ее.

- Как?

- Уже тяжело.

- Придется потерпеть.

- Ты хочешь сказать, что это все понесу я?

- Разумеется. Надеюсь, теперь тебя не заставят ничего нести. - А ты?

- Мне этого избежать не удастся.

Руслан оказался прав. Перекинутый через плечо мешок с документами не произвел впечатления на Гелата. Руслану достались д зе большие коробки, нести которые оказалось почти невозможно. Светлана заме гила, что мешки и коробки не берут со стеллажей и полок, а поднимают из подвала и дают далеко не каждому. Вскоре процессия из навьюченных мужчин тронулась по темной неровне й доро¬ге. Колонна выглядела, мягко говоря, странно. Двое из троих носильщиков шли налегке. Вскоре они сели в догнавшие колонну легкоЕые автомобили и растаяли в темноте.

"Гм, - подумала Светлана, - а как же мы"?

Около километра колонна из пятнадцати человек шла по дороге, пока не наткнулась на черный силуэт грузовика.
Не включая никаких осветительных приборов, путники погрузили вещи в кузов, и машина затряслась по неровной дороге. Светлана не могла понять, как водитель управляется с машиной, не освещая дороги, но он ехал достаточно ровно и даже объезжал ухабы и рытвины. Девушка нашла в темноте руку Русла-на и, прижав ее к своему лицу, смотрела на звезды, плясавшие на небе сумасшед-ший танец. Эта картина казалась ей такой нереальной, что она подумала: "Наверное, это не я".

Глава 12

- Вниз не смотри, - сказал Руслан.

- А куда смотреть?

- Под ноги или вверх.

Светлана отошла от края и, уставившись на носки своих кроссовок, побрела дальше. Заканчивался третий день перехода, и она уже стала привыкать к состо-янию, которое сама назвала "не стояния". Дорога, а вернее, тропа серпантином поднималась по склону и, казалось, не кончится никогда. Светлана еще в первый день распрощалась с мыслью, что пытка, именуемая подъемом, когда-то прекра-тится.

Все-таки им повезло. Ее и Руслана не заставили нести оружие, которым заня-лась часть группы, севшая в легковые автомобили. Теперь девушка знала, что Руслан несет продукты и может свободно идти в одиночку, в отличие от людей Гелата, переносящих по двое тяжелые зеленые ящики. В первый же день она взяла себе мешок с документами Руслана. Он весил около четырех килограммов и не добавил много лишнего веса, но нести его было гораздо неудобнее, нежели рюкзак. Светлана брала его в руки, вешала через плечо и даже подвешивала к рюкзаку. Проклятый мешок нервировал ее все больше и больше, и девушка была бы рада избавиться от надоевшей ноши.

"Что же там такое? - думала она. - Платежное поручение? Выписка со счета -это всего два листа бумаги. Что еще прихватил с собой Руслан? Зачем я несу тюк макулатуры, если он никому не нужен? Нет, надо посмотреть, что еще стащил дотошный бухгалтер. Наверняка какие-нибудь ненужные журналы-ордера или кассовые книги. К тому же, каким боком эти документы имеют отношение к Руслану? Ну бухгалтер он, это понятно. Неужели деньги переводились в Швейцарию через его счет? Это же глупо. Скорее всего, они переводились в офшор под фиктивные договора или что-то в этом роде. А теперь, как говорится, концы в воду. Предприятия нет, документов нет, офшорную фирму найти все равно, что искать иголку в стоге сена. Тогда какого черта я тащу лишние килограммы? Никому эти документы ничего не докажут. Они имеют реальный смысл только в двух случаях: либо директор переводил деньги на свой лицевой счет за границей, либо эту операцию осуществляло третье лицо. Первое просто нереально и глупо. Второе - просто невозможно. Кто это мог поделиться с Русланом такой информацией, да еще предоставить документы? Нет, здесь что-то не так. Надо поговорить с Русланом, пока я не заработала грыжу".

Тропа резко свернула вправо, обвивая склон и переходя в подъем. Во главе колонны раздался клич Гелата, который все идущие должны были передавать по цепочке. Что он означал и зачем это делается, Светлана не знала. Она всегда собиралась спросить Руслана на привале, но падала на холодные камни и совершенно забывала об этом.

Девушка заерзала кроссовками по гальке. Теперь она понимала, что ее обувь совсем не подходит для горных переходов. Поворот серпантина давался труднее обычного пути. Приходилось буквально лезть на стену, а рюкзак предательски перевешивал назад.

"Тут рот разевать нельзя, - продолжала рассуждать Светлана, - чуть зазеваешься и аля-улю. Летать-то я пока не научилась". Светлана посмотрела через плечо и передернулась: "Правильно тебе сказал Руслан, нечего вниз смотреть, какого лешего ты оглядываешься? Надо смотреть под ноги или вверх. Куда же лучше? Под ноги, конечно, так легче. Ой, голова начинает кружиться, нет, уж лучше вверх. Мама родная, сколько еще идти? Нет, уж лучше под ноги".

Светлана переступала с ноги на ногу, словно робот, запрограммированный на два движения. Шаг левой, шаг правой, шаг левой, шаг правой. Казалось, больше не существует ни Перми, ни Москвы, ни Крестика, ни Макса, ничего не существует. Разговор с Ангеловым в библиотеке был несколько столетий назад, на другой планете и не со мной, да и человека, похожего на профессора, там не было. Есть только горы, где она с огромным усилием делает шаг вверх, на этом мир заканчивается.

Она увидела, что колонна впереди стала плотнее.

"Неужели привал? Наконец-то Гелат ошибся, наконец он даст ей отдохнуть лишние несколько минут. Нет, не привал, - Светлана увидела человека в защитной форме, говорящего с Гелатом. - Неужели пришли? Нет, это просто случайный человек. Вышел в горы погулять и встретил Гелата, а теперь они мило беседуют, стоя у обрыва".

Человек в форме принял у Гелата часть груза и направился впереди колонны.

"Опять, - думала Светлана, - опять ты радуешься раньше времени. Теперь ты все сглазила и тебе снова придется тащиться по этим проклятым камням". Светлана бросила обреченный взгляд на Руслана и двинулась дальше.

- Похоже, это наша последняя остановка, - сказал Руслан, зашнуровывая иход палатки.

- Я дальше не пойду, лучше меня застрелите.

- Последний бой, Свет, он трудный самый.

- Я никогда не думала, что мне будет так плохо.

- Скажи спасибо, что нас не заставили прятать оружие.

- А они его прячут?

- Разумеется, зачем же его сюда тащили?

- Послушай, Руслан, а что будет с теми, кто это оружие прячет?

- Не знаю.

- Ты не думаешь, что их того?

- Начиталась ты страшных книжек.

- Ты мне говорил, что никто тебя не выпустит с деньгами. Хочешь сказать, > ITO теперь, когда мы знаем, где спрятано оружие, нас отпустят?

- Это же хорошо, Свет, раз от нас ничего не скрывают, значит доверяют.

- Знаешь, мне твой довод не кажется убедительным.

- Не говори ерунды, Свет. Никто из-за этого тебя убивать не станет.

- Судя по тому, что я увидела, повода здесь не ищут.

- Поверь мне, все будет хорошо.

- Может, теперь поделишься своими планами?

- Не всеми.

- Спасибо, полуправда мне не нужна.

- Я расскажу тебе только правду.

Руслан поворочался на разостланном спальном мешке и стал говорить шепотом:

- Мы отдадим документы и вернемся домой.

- Не поняла. Ты же собирался получить деньги.

- Я и сейчас собираюсь их получить. Надеюсь, это не займет много времени. Однако за последнее время я много понял, и если для этого нужно будет рисковать, я на все плюну.

- Как же ты собираешься вернуться?

- Через Веденский перевал. Мы уже рядом. Нужно идти все время на юг, если он не закрыт, это будет очень просто, через пару дней мы окажемся в Грузии.

- Что значит закрыт?

- Если там лежит снег, придется искать другой выход.

- А потом? - Когда потом?

- После того, как мы попадем в Грузию? - Поедем домой.

- До-мо-й, - устало протянула Светлана, - а где он, дом-то?

- Ты о чем, Свет?

- Так, мысли вслух. Я подумала, что у меня и дома-то нет.

- Будет, - уверенно сказал Руслан.

- Ты думаешь?

- Уверен. Все будет о'кей.

- Руслан, а для чего мы живем?

- Ну вот. Это уже белал горячка.

- При чем тут белая горячка? Нормальный вопрос.

- Я никогда не задумывался. Наверное, каждый по-своему. Вот ты для чего живешь?

- Привычка. Давно жизу, привык. А если точнее.

- Знаешь, Свет, я тебе расскажу, но боюсь, ты не поймешь.

- А ты постарайся.

- Когда я служил в армии, мне казалось, что это маленькая жизнь. Такая микрожизнь длиной в два года. Каждый выбирает сам, как ее прожить и каким быть. Кто-то хочет получить звание, кто-то мечтает в отпуск съездить, кто-то ждет окончания срока, кто-то вообще ничего не хочет. Я ведь на границе служил, коллектив маленький, друг друга настолько знали, что от одних и тех же рож тошнило. Как в подводной лодке. Понимаешь, два года одни и те же сорок чело-век . Знаешь уже о других больше, чем о себе самом. Какие уж тут недомолвки, все на виду, и постепенно начинаешь понимать, каким человек был и каким будет.

- И каким же был ты?

- Средним. В меру трудился, в меру ленился, сачковал, когда можно, старался, когда это было необходимо. Но я тебе не про себя хотел рассказать. Служили у нас на стрельбище два парня. Мы их "шурупами" называли. Это в погранвой-сках такое обидное прозвище. На службу они ходили редко и к заставе относились постольку поскольку. Я первое время их считал людьми второго сорта. Что это такое: на границе служить и не мечтать поймать нарушителя? А потом понял, наверное, даже после армии, что они и не служили вовсе.

- Что же они делали?

- Жили. Жили рядом с нами, как свободные люди. Это мы считали дни до дембеля, буквы из жести вырезали, бляхи гнули да шапки на затылке носили, а они как будто этого не замечали. Я слайды впервые в жизни у них увидел. Шуру-пы эти что только не вытворяли. Однажды стащили у замполита набор масляных красок и свою мастерскую завешали эмприссионисткими картинами. То они анг-лийский язык изучали, то придумали новый вид борьбы. Мы ленимся на заряд¬ку вставать, а они вместо положенных трех, шесть километров бегали.

- Хочешь сказать, что они жили в свое удовольствие?

- Нет, как бы тебе объяснить. Я за два года единственное, что делал сам, так это зубы чистил, потому что все остальное: есть, спать, мыться нас заставляли делить по распорядку. Из них же инициатива перла. Помню, они на стрельбище сделали табло, что-то наподобие тех, что на стадионе. Только для того, чтобы оценки за стрельбу показывать, а ведь их никто не заставлял. Или сделали мане-кен и поставили его на наблюдательной вышке. Я бы опилками мешок набил и был доволен. А они одели его в форму времен второй мировой, нацепили ему все знаки, сделали дембельские примочки, типа погон, шевронов. Голову настолько похоже вылепили, что мимо проходящие наряды две недели пароль спрашивали. Нас лужбу они с наручниками ходили, которые сами изготовили у себя в мастер-ской. У наряда должны быть концы веревок, чтобы нарушителя вязать, шурупы же со своими персональными наручниками шли.

- Ну прямо Винтик и Шпунтик.

- Самое необычное, что они учудили - это, наверное, когда свинью стали дрессировать.

- Зачем?

- А один из них прочитал в журнале, что свиньи обладают гораздо более тонким обонянием, нежели собаки. Где-то за рубежом свиней используют для поиска трюфелей. Вот они и подзависли в подсобном хозяйстве. Недели три тренинг проводили. Только их потом водитель сдал.

- Как это?

- Да был у нас водитель, которого все собаки боялись. Вывозит он тревож-ную группу, собака залезает в УАЗик, а водитель ее хвать за хвост.

- И что, собаки его не трогали?

- Нет. Они его до смерти боялись. А как узнал он, что придется ему свинью позить.то пошел к старшине и сказал: "Я эту скотину в салон не пущу". Старши-на к тому времени был еще не в курсе и пошел проверить, что у него со свинья-ми. Увидел их и чуть дара речи не лишился. Свиньи за три недели сбросили по ,/ кхятку килограммов, стали поджарые и больше собак напоминали. Тут он, разу-меется, шурупский эксперимент запретил.

- И в чем мораль твоего рассказа?

- Надо жить сейчас, и не откладывая на потом, и не обращая внимания на то, что говорят и думают вокруг. А то проживешь жизнь, зарабатывая на квартиру, а она окажется на Каширском шоссе.

- Зачем же ты ввязался в эту историю? Что тобой движет?

- Не знаю, Свет, может, привычка. Тяжело устоять на месте, когда люди вокруг несутся, сломя голову.

В палатке на минуту воцарилось молчание, после чего Руслан сказал:

- Наверное, я тебе голову забил болтовней об армии, девчонки этого не любят.

- Нет, Руслан, я просто думаю.

- Тяжело понять то, о чем не имеешь представления, а из меня рассказчик плохой.

- Ты не представляешь, как хорошо я тебя поняла. Я ведь выросла на заставе. Руслан понимающе хихикнул:

- Ага.

- Ты мне не веришь?

- Почему же ты мне этого не рассказывала?

- Ты не спрашивал. А я думала, тебе это не интересно.

- Так мы с тобой погранцы.

- Я тогда была совсем ребенком, и сейчас мне кажется, что это было триста лет назад. Три барака в горах, вышка, до середины занесенная снегом, отец со скри¬пучими ремнями, бесконечные зимние вечера, вездеход, привозящий раз в неде¬лю хлеб и письма - все это кажется далеким сном. И в тоже время я помню все, так четко, словно только что была там.

- Чем же ты там занималась?

- Ничем. Училась, пока это было возможно, а в пятнадцать лет переехала с мамой в Пермь.

- А отец?

- Долгая история, не хочу вспоминать.

- Он к тебе плохо относился?

- Нет, что ты. Мы были лучшими друзьями. Играли в теннис, стреляли по бутылкам, собирали эдельвейсы - все у нас было о'кей. Но вечно это продол-жаться не могло, и мама не выдержала. Она считала, что я создана для другой жизни, взяла меня подмышку и сбежала.

- А ты разве не хотела уехать?

- Не помню, нет, кажется.

- Так ты у меня капитанская дочка?

- Почему ты решил?

- Пятнадцать лет для дочери замполита - это многовато. А майоры уже в комендатурах служат.

- Мне кажется, он до сих пор капитан.

- Тогда мне ясно, откуда в тебе эта бесинка. Капитанская дочка. Ничего другого быть не могло.

- Собирайся, - сказал Руслан, заглядывая в палатку, - Гелат обещал нам проводника, через час выходим.

- Руслан, давай останемся. Я только в себя стала приходить.

- Хватит болтать. Собирай вещи, проводник ждать не будет.

- Ладно, - Светлана лениво потянулась и стала собирать в мешок походную мелочь.

Она наконец решила убрать документы в рюкзак, но приходилось выбирать - либо ненужный моток веревки, либо документы. Осмотрев со всех сторон пере-вязанную проводом кипу бумаг, Светлана решительно развязала узел и размотала провод. Его оказалось очень много. Девушка подумала, что легко сможет запутаться, и стала сматывать его как лассо. Она аккуратно сняла с кипы первый лист пожелтевшей бумага и перевернула его. Им оказался журналордер, именуемый в среде бухгалтеров как

"Шестерка" и не имеющий никакого отношения к движению денежных средств.

"Я так и знала, - подумала Светлана, - он их по весу, что ли, хотел продавать? Вот зачем ему это"?

Она перебирала листы финансовых документов, пока не обнаружила извещение о переводе денежных средств в иностранной валюте. Документ был странным. Раньше Светлана никогда не видела таких бланков, да и сделан он был то ли на цветном принтере, то ли на ксероксе. Единственная "мокрая" печать выглядела неестественно синей. Девушка покрутила его в руках и положила вместе с остальными. Она уже сомневалась в правильности своих действий и собиралась вернуть все в первоначальное состояние, когда заметила, что документы, идущие следом, склеены между собой.

"Это что за черный ящик?" - подумала Светлана.

Девушка осторожно разломила стопку. Заглянув в середину, она сунула палец между страниц. Ей показалось, что она услышала слабый щелчок и увидела блестящий край металлического предмета.

"Контрабандисты так перевозят оружие, - подумала она. - Что же перевозит Руслан? Или вся эта макулатура блеф, кукла, а то, что она обнаружила, настоящие доказательства? Или это бомба. Черт! Руслан везет бомбу".

Девушка аккуратно положила стопку документов на спальный мешок и бо-ком поползла к выходу.

"Нет. Не может быть. Зачем ему это надо? Да и мала эта стопка для бомбы. К тому же Руслан - бухгалтер, а не камикадзе. Здесь что-то другое, но что?"

Светлана посмотрела на стопку бумаг и протянула руку, но осторожность взяла верх над любопытством:

"Ничего не трогать. Сначала надо спросить".

Девушка выбралась из палатки, разбитой на крохотной ровной площадке рядом с другими палатками носильщиков, и торопливо пошла к расщелине, за-кончившейся треугольным входом в пещеру. Проскочив между носильщиками, смазывающими солидолом банки консервов, оказалась в маленьком гроте, спускавшемся в темноту. Ее глаза не привыкли к мраку. И она двигалась на ощупь, осторожно ступаяно камням.

- Что ты здесь делаешь? - раздалось рядом, и от неожиданности Светлана вздрогнула.

- Я запретил тебе подходить к пещере, - Гелат включил электрический фона-рик и направил под ноги.

- Да, Гелат, я знаю, но Руслан пошел к тебе, и я решила...

- Его здесь нет, уходи сейчас же.

- Хорошо, я уйду, - Светлана повернулась спиной и, пользуясь тем, что фонарик Гелата еще освещает неровный каменный пол, сделала шаг к выходу. Она увидела тонкую струйку пыли, спустившуюся с потолка, и шепот, скатыва-ющихся со стен камней, напомнил гулкое помещение.

- Скорее к выходу! - прозвучал взволнованный голос у нее над ухом.

- Что случилось? - попыталась спросить Светлана, но увидела только луч фонаря, заметавшийся в пыли.

Раздался оглушительный удар, и белая клякса света, описав окружность, растаяла в темноте. Светлана почувствовала, как недовольно задвигались, загу-дели камни под ее ногами. Жаркий, сухой порыв, словно огромный, вырвавший-ся из печи непослушный язык пламени, ударил ей в грудь и, падая на оживший пол, она почувствовала, как ее засыпает летевшими отовсюду камнями.

Где-то в темноте капля воды упала и разбилась о камни. "Откуда здесь вода?-подумала Светлана, - Здесь так высоко". Вторая капля повторила судьбу первой, наполнив пещеру звуком, похожим на поцелуй.

"Это называется какофония. Какофония - это когда лежишь в пещере с пере-ломанными ногами, и вокруг тебя капает вода. Все, что там понаписано в слова-рях - это чушь собачья, потому что не имеет ко мне никакого отношения. Если я когда-нибудь еще увижу дневной свет, то буду говорить на своем языке. Не на русском, не на чеченском, не на туземском. На языке человека, который сам определяет значение слов и решает, что они означают в тех или иных ситуациях. Это наверняка будет раздражать окружающих. Ну и пусть. Они привыкли называть белое белым, а черное черным, и не замечают того, что на самом деле происходит с ними. Если они так желают быть обманутыми, я не буду им мешать, а с меня хватит".

Светлана попыталась пошевелить рукой и с силой ударила себя ладонью в лицо. Она тут же заплакала, громко перебирая октавы своего голоса, протяжно завывая и коротко всхлипывая. Слезы бежали по ее щекам и падали, разбиваясь о камни, а она не слышала этого звука, и это казалось невероятно обидным. Подняв голову, она увидела белый диск солнца, ослепивший ее и на минуту заставивший замолчать.

"Вот и все. Вот и ладушки. В пещере не бывает солнца. Значит это за мной. Пришли за моей душой, а тело откапывать не будут. Да и кому оно теперь нужно? Теперь только душа. Чего же они медлят? Так и замерзнуть недолго. Ах, да! Впереди - вечность, можно и подождать. Кто же это такой? Жаль, что я не интересовалась религией. По меньшей мере, знала бы, кто за мной пришел. Что-то крутится в голове насчет Петра или Павла. Еще помню, что у него должны быть ключи. У этого вроде нет. Что же он делает? Откапывает, что ли? Тело тоже решили забрать? Странно. Кого-то мне этот святой напоминает. Точно. На Гелата похож, А вот и еще подошли. Эти точно на святых не похожи, рожи, как щетки для обуви. Что они делают? Куда меня несут?

Гелат положил Светлану возле входа и стал ощупывать ноги и руки. Покрутил ее голову и, размахнувшись, ударил по щеке.

- За что? - Светлана закрыла лицо руками, пытаясь избежать дальнейшего избиения.

- Ты в порядке, - сказал Гелат, вставая, - у тебя шок, но это скоро пройдет.

- Зачем? Зачем ты меня ударил?

Гелат не стал слушать и отошел в сторону.

Вскоре рядом со Светланой положили тело носильщика. Тот был без созна-ния и напоминал обгоревшую куклу, случайно попавшую в духовку.

- Неужели я тоже так выгляжу?

Светлана осмотрела свои руки, одежду, и попыталась пальцем покачать пере-дние зубы.

"Странно, я по сравнению с ним, как конфетка".

Она попробовала встать, и к удивлению обнаружила, что может не только стоять, но даже идти. Непослушные горы качались из стороны в сторону, ее ноги заплетались, в голове гудело, а к горлу подкатил комок тошноты. Она неуверен-но шла по маленькой площадке, где трое носильщиков несли очередное тело к входу в пещеру.

- Что с ними случилось? - спросила Светлана. - Что здесь произошло? Никто не собирался с ней разговаривать, и девушка прошла до того места, где находилась ее палатка. Место было таким чистым, что казалось, будто его подмели. Из трещины все же торчал колышек с кусочком обгоревшей растяжки, но это было все, что осталось от временного убежища. Она почувствовала, как кто-то прикоснулся к ее плечу.

- Там твой.

- Руслан?

- Да, - ответил носильщик, показывая на противоположный край площадки.

- Он жив?

- Пока еще жив.

Светлана опустилась на колени перед телом, наполовину засыпанным камнями, и стала осторожно убирать с него неровные куски горной породы. Она дела¬ла это очень аккуратно, чтобы не тревожить Руслана, который кривил гримасу жуткой боли. Он не пытался шевелить руками и ногами, только лицо отражало его страдания.

- Зачем ты его мучаешь? - услышала она голос Гелата.

- Что? - Светлана крутила головой, стараясь найти автора слов, но видела только его ноги. Наконец она догадалась поднять голову и встретилась взглядом с мужчиной.

- Зачем ты причиняешь ему страдания? Оставь его.

- Я ему помогу.

- Ему никто не сможет помочь. Отсюда до ближайшей больницы четверо суток пешком, а вертолеты сюда не летают.

- А кто летает? - зачем-то спросила Светлана.

- Штурмовики, - Гелат обвел рукой площадку, но тут же спохватился и пошел к пещере.

Через несколько минут Светлана услышала выстрелы с равными промежутками времени между ними и увидела Гелата, бодро идущего в ее сторону. В руке он нес пистолет, по пути меняя обойму. Светлана встала с колен, пошла навстречу, ускоряясь с каждым шагом. Она почти перешла на бег, когда Гелат передернул затвор, и в следующую секунду дико прыгнула, словно кошка. Не ожидавший такой прыти, Гелат пригнулся, отступив назад, чтобы не быть сбитым с ног, но оружие выпало из его рук, и Светлана волчком закружилась на камнях, пытаясь перехватить пистолет. Она направила ствол ТТ в грудь Гелата, который, впрочем, не пытался нападать или оказывать сопротивление. Он выругался и, сплюнув на камни, пошел обратно, бросив через плечо короткую фразу на своем языке.

Светлана вернулась обратно и села на колени, иногда оглядываясь. Она гладила парня по щеке и говорила, говорила, говорила. Непонятно откуда брались слова, и ее речь не умолкала ни на секунду.

- Светлана, - услышала она хриплый шепот и снова завертела головой, не I юиимая, откуда идет звук.

- Это говорил Руслан, с трудом ворочавший языком и отдыхавший после каждого слова.

- Что, мой милый? - спросила Светлана, и поймала себя на мысли, что говорит, как старая женщина, разговаривающая с подростком.

- Я... хочу... тебе... признаться...

- Все хорошо, Руслан, у нас еще будет время, потом расскажешь.

- Я.. .тебя.. .обманул...

- Ну и что, ну и ладно. -Я... не... Рита...

- Конечно, нет, конечно, нет, успокойся. -Я... не... Руслан...

"Бредит", - решила Светлана. Она схватила его руку и стала целовать пальцы, ладонь, запястье, поражаясь, какие они мягкие. Она, наконец, поняла, почему парень не может пошевелиться. Светлана приставила вороненый ствол пистолета к груди парня, и как ей показалось, плавно нажала на курок.

Светлана стояла на коленях перед лежащим телом и смотрела на снежные шаки гор на горизонте.

Она слегка раскачивалась взад и вперед, напевая какой-то чуть слышный мотив, напоминавший колыбельную. Ее глаза были абсолютно сухими, а лицо -каменно-спокойным. Она останавливалась на полуслове и произносила короткие фразы, а затем снова начинала мурлыкать свою песенку. Когда двое мужчин подошли к ней, Светлана по-прежнему была спокойна. Они подхватили ее и под-няли на ноги. Один попытался перехватить пистолет, но Светлана высвободила руку и направила в его сторону ствол:

- Только попробуй, сука.

- Ша, - успокоил ее второй, - ты думаешь, он здесь будет вечно лежать?

- И ты заткнись.

- Я тебя успокаивать не хочу, будешь капризничать - оставим его тебе. Светлана посмотрела на тело Руслана, лежавшее в камнях и уже ничем не напоминавшее молодого парня.

- Сволочь! - вырвалось у нее. - Сволочь! Ты меня обманул. Я тебе поверила, а ты меня использовал, гад!

Она вторила неизвестно откуда возникшему эху и разряжала обойму в ос-тывшее тело. Когда патроны в пистолете кончились, она еще долго жала на спус-ковой крючок, не понимая, почему не слышит выстрелов. Двое мужчин, уже не опасаясь девушки, подтащили труп к краю и сбросили его вниз. Они обошли ее на приличном расстоянии и направились к пещере. Светлана вынула обойму и только тогда поняла, что в оружии не осталось патронов. Она сунула пистолет за пояс и побрела к палаткам, вернее, к тому месту, где они были.

Из полусотни носильщиков в живых осталось только девять. Они, словно зомби, шатались по лагерю, осматривая остатки снаряжения и продуктов. Оружие, спрятанное в пещере, не пострадало, и даже боеприпасы не сдетонировали. Но все, что находилось на воздухе или в палатках, было разорвано, разбросано и искорежено. Часть вещей, впрочем, были более или менее пригодны для дальней-шего использования. Легкие предметы, те, что не разлетелись по ущелью, прак-тически не пострадали, лишь этикетки и бумага обгорели по краям. Консервные банки оказались сплющенными или вздутыми, их содержимое, очевидно, претер-пело сильное воздействие температурой и давлением.

Светлана долго рассматривала оплавившийся горный ботинок, застрявший между камней.

- Зачем он тебе? - спросил Гелат.

- Пригодится.

- Все равно пару не найдешь.

- Кроссовки еще хуже.

- Ты уходишь?

- Да.

- Куда ты теперь?

- Дальше.

- Зачем? Твои документы погибли, зачем дальше?

- Я уйду в Грузию. Через перевал.

- Домой?

- Нет.

- Тогда куда?

- Мне надо идти.

- Я не стану тебя принуждать, Света, - медленно сказал Гелат, - но одна ты погибнешь. Перевал, может быть, уже закрыт. Без проводника ты пропадешь.

- Это мой единственный шанс вернуться.

- Можешь идти обратно. Тебя пропустят.

- Кто? Ты? Твои друзья? А на Кавказе я скажу, что отдыхала?

- Скажешь, что была в заложниках, отпустили или убежала.

- Кто мне поверит, Гелат? Там же не дураки.

- Ай, поступай, как знаешь.

Гелат достал из кармана пачку сигарет и закурил.

- Дай мне.

Гелат протянул прикуренную сигарету, а себе достал новую.

- Мои люди теперь пойдут вниз, - сказал он, глядя на горизонт, - если хочешь, можешь идти с ними.

- А ты?

- Я останусь здесь.

- Скажи, Гелат, этот налет как-то связан со мной?

- Не знаю.

- Ты не хочешь узнать, кто в этом виноват?

- Фортуна.

- Гелат, твои люди пойдут на операцию?

- Они не воины.

- Когда они выходят?

- Завтра.

- Я пойду через перевал, дай мне проводника.

- Света, - позвал Гелат. -Что?

- Ничего, вот, возьми, - он протянул ей запасной магазин с патронами и пошел прочь.

Гелат не попрощался с ней. Он не сказал своего решения. Светлана узнала о нем лишь утром. После холодной ночи, лишенная спального мешка и палатки, она стучала зубами, когда к ней подошел Алан:

- Гелат просил проводить тебя до перевала. Ты там погибнешь, но он так сказал.

- Раз сказал, значит надо идти.

- Я нашел вот это, - Алан протянул потемневший от копоти ледоруб.

- Я не умею им пользоваться.

- Здесь этим никто не пользуется. Можешь обуть ботинки, но они тебе будут велики.

- Я что-нибудь придумаю.

Сборы не заняли много времени. Светлана боялась, что ее вещи кто-нибудь проверит, но об этом никто и не подумал. Она собрала все, что посчитала полезным, в мешок и, накинув его на плечи, зашагала за Аланом. Дорога по-прежнему петляла серпантином, и было неясно, идет ли она вверх или вниз. Каждые два часа Алан делал привал, он садился на свои вещи и молча смотрел на восток, ровно через десять минут вставал и шел дальше. К полудню Светлана стала уставать. Она уже с трудом поспевала за широким шагом Алана, ион, видя это, на очередном привале развел примус.

- Примус оставить не могу.

- Ладно, - сказала Светлана.

- Без него тебе будет плохо.

- Может быть.

Алан сварил похлебку из спекшихся в резиновый кусок концентратов с непо-нятным запахом. Они поели и пошли дальше. Когда стемнело, Алан развел костер, постелил рядом кусок брезента от порванной палатки и молча лег спать. Светла¬на достала два порванных одеяла и примостилась рядом, скромно свернувшись калачиком, но подумав, что, возможно, это ее последняя ночь в относительном тепле, подвинула Алана и заняла место между ним и догорающим костром.

Утро оказалось на удивление добрым, без тумана и холодной росы.

Привлеченная хорошей погодой, где-то далеко работала фронтовая авиация, нанося бомбовые удары. Эхо разрывов походило на далекий гром.

- Тебе везет, - сказал Алан.

- Почему?

- Может быть, снега нет, и ты успеешь проскочить перевал.

- Конечно успею, - заверила его Светлана.

Путники на скорую руку изобразили завтрак и пошли вперед. На ровной площадке, где дорога раздваивалась, Алан сказал, указывая на гору:

- Теперь пойдешь одна. Если будешь держаться тропы, заблудиться ты не сможешь. Тебе везет, может, успеешь подняться до темноты. В темноте не спускайся, дождись света. Если погода не изменится, это будет очень просто. Да поможет тебе Аллах!

Алан, не попрощавшись, быстро зашагал в том направлении, где раздавались раскаты, похожие на гром. Светлана повернулась к нему спиной и бодро пошла в противоположном направлении. Очень скоро она сделала привал.

Она решила, что припасенные ею продукты будет есть равномерно и не станет делать НЗ.

Тропа с трудом различалась среди камней. Светлана не знала, была ли это пастушья тропа, или по ней больше ходили люди, но внимательно следила за чуть заметной полосой в камнях и старалась ее не потерять. Ни горные козлы, ни местные жители не были наивными и глупыми, и если они шли, причудливо петляя меж камней, значит в этом был какой-то смысл, во всяком случае, так считала Светлана.

За два часа пути девушка делала уже шестой привал.

Она явно теряла силы, и темп ее подъема значительно снизился. Чего-то по-добного она ожидала и была к этому готова.

Светлана не стала делать рывков и ускорять движение. Она экономила силы, зная, что они ей еще пригодятся. Через четыре часа Светлана обернулась и оце-нила пройденное расстояние. Ей показалось, что она прошла больше половины пути. Девушка понимала, что в горах не стоит доверять глазам, и не стала себя обнадеживать. Но как это ни казалось странным, через час подъем кончился и перешел в ровное плато, идти по которому было одно удовольствие. Впереди виднелся последний подъем на перемычку между двумя хребтами.

Девушка пересекла плато, где тропинка была видна особенно ярко, и, отдохнув двадцать минут, принялась за восхождение. Путь оказался круче предыду-щего, и кислородное голодание проявило себя с максимальной силой. Кровь стучала в висках, словно Светлана находилась в кузнице. Каждый шаг становился похожим на подвиг. Ноги отказывались подниматься, а армейские большие бо-тинки, надетые на шерстяные носки и подобие портянок, казалось, весили тонну. Теперь Светлана не делала привалов. Она шла несколько шагов, а затем останав-ливалась и пыталась отдышаться, жадно глотая ртом воздух. Пот заливал ее лицо. Ноги казались ей протезами. Она уже подумывала о том, как бы избавиться от пистолета, но тут наконец подъем кончился, и взору девушки предстала темная бездна. Долина, куда ей предстояло спускаться, уже была погружена в тень гор. Зрелище, поражавшее своей грандиозностью и объемом, никак не радовало. Светлана повернулась назад. Там находилась залитая вечерним солнцем долина, обрамленная синими склонами и снежными шапками гор. Дюжина перистых облаков нежно просвечивалась розовым туманом. Если бы не обстоятельства, в которых находилась Светлана, она наверняка стояла бы здесь, очарованная этим зрелищем, но вместо этого девушка сплюнула себе под ноги белой слюной и начала спускаться. Она торопилась, глядя, как быстро падает золотой диск за цепь вершин. Еще полчаса, еще двадцать минут, десять... Как это бывает в горах, солнце погасло, и стало абсолютно темно. Светлана пожалела, что не присмотрела место для привала. Она знала, что сумерки наступят очень быстро, и должна была заранее позаботиться о ночлеге. Теперь же ей совершенно не хотелось сходить с тропы, на которой она стояла, но место было очень неудачным и, немного поколебавшись, девушка стала пробираться вперед, нащупывая большим ботинком обманчивые камни. Через несколько минут она расположилась между двумя валунами и разобрала свой скарб. Светлана достала одеяла и теперь пыталась сделать из них подобие спального мешка. Рюкзак должен был играть роль чехла, его длину компенсировала пара кусков полиэтилена, в который носильщики заворачивали продукты.
Светлана пожалела, что заранее не подумала о голове. Ее положение оказалось самым неудобным. Всю ночь держать ее на весу было просто невозможно, а класть под нее руки означало терять драгоценное тепло. Светлана попробовала сложить под голову запасы продуктов, но от них пахло гарью и, проклиная свою непредусмотрительность, она стала перетягивать вверх одеяло. Накрывшись последним куском полиэтилена, она поняла, что лежит неудобно и долго так не выдержит.

"Надо терпеть, - сказала себе Светлана, - я очень устала и скоро привыкну и засну".

Внезапно ей стало ужасно жалко бедную девочку, заброшенную волею судьбы на край земли, пытавшуюся заснуть, завернувшись в то, что она обычно называла мусором. Светлана тихонько пискнула в одеяло и зашмыгала носом.

Глава 13

Она просыпалась несколько раз, переворачиваясь и меняя затекшие руки. Как и предполагала Светлана, большая часть тепла уходила в камни. Под утро она заснула крепко, ей показалось, что она согрелась. Когда в очередной раз девушка открыла глаза, то не узнала места. Вот, почему ей стало тепло. Ее, как и все вокруг, укрыло белое одеяло снега. Небольшой, всего сантиметров десять толщиной, снег лежал по всему ущелью. Девушка долго думала, что ей делать дальше, но так ничего и не решила.

"Вот как бывает, - думала она, - я всегда считала смерть черной, она всегда ассоциировалась у меня с темнотой, траурными лентами, черной тюлью, темной одеждой. А мне досталась смерть белая, как фата невесты, белоснежная, холодная смерть, которая убьет меня тихо и спокойно в любом случае, если я останусь лежать или пойду дальше. Конечно, я наверняка поднялась бы на перевал и по снегу. Но подняться в горах не значит спуститься. Теперь, потеряв тропу, я зайду в какой-нибудь тупик, выбраться откуда не смогу. Что же лучше - замер¬знуть или сорваться? Говорят, что когда человек замерзает, он не чувствует боли, как будто он засыпает. А вот будет весело, если я, упав, сломаю себе ногу и вынуждена буду терпеть боль, пока не замерзну. Сама же стращала этим Гама-ровского. Нет, трогаться не буду. Буду лежать и замерзать, если станет невмого¬ту - достану ТТ.

А с другой стороны, что толку валяться? Вдруг я никуда не зайду, а спу¬щусь вниз, и все кончится? Может, осталось-то совсем немного? Нет, если бы все было так просто, Алан ни за что не стал бы меня пугать.

Спускаться, не зная тропы, по мокрым камням, наверняка очень опасно. Но в любом случае шанс есть, и будет совершенно глупо замерзнуть здесь, не использовав его".

Светлана нехотя стряхнула с себя снег и села на корточки. Ее тут же затрясло. Тело за ночь затекло, руки и ноги совершенно не слушались. Она сложила вещи в мешок, надела его и бросила в рот порцию сублимированного супа. Привкус куриного жира обдал ее тошнотой.

"А ты как хотела, подруга? - спросила она себя. - Тебе теперь нужны калории, так что не капризничай".

Взяв ледоруб наизготовку, Светлана нерешительно шагнула вперед. Ее слег-ка покачивало от голода и усталости, но камни под ногами казались устойчивы-ми. Останавливаясь, чтобы зацепить ледоруб, Светлана медленно начала спус-каться.

Дорога не была крутой, и пока все шло гладко. Но уже через двадцать минут она поняла, что потеряла тропу. Светлана оказалась на ровной площадке в метр шириной, заканчивающейся отвесной стеной. Дальше прохода не было. Светлана вернулась на несколько метров назад и пошла в другую сторону, но и там проход преграждала стена.

Девушка попыталась оценить шанс спуститься прямо здесь, но, немного по-думав, решила лучше застрелиться. Мысль эта показалась забавной, и чтобы насладиться ею еще больше, она достала ТТ и приставила ствол к виску.

- Кх, и ты - покойник!

Криво улыбнувшись и прицелившись в вершину горы, Светлана выстрели¬ла просто так. Она не смогла бы объяснить, зачем это сделала. Гулким эхом звук вернулся через несколько секунд. И вторя ему, послышался шум падающих кам-ней. Светлана не могла понять, откуда он идет. Шум раздавался то слева, то справа.

Светлана, пренебрегая мерами безопасности, стала быстро подниматься об-ратно, а когда место позволило, пошла влево. Пройдя около шестидесяти метров, она направила вверх ствол пистолета и приготовилась выстрелить еще, но услы-шала звук, похожий на упавшие костяшки домино. Скоро она его увидела. Это был молодой самец с небольшими ровными рогами. Он стоял боком к Светлане и в недоумении смотрел на нее, как бы спрашивая: что здесь делает человек? Не найдя ответов на свой вопрос, животное сделало небольшой прыжок и унеслось вниз, оставляя на снегу четкие отпечатки копыт.

Светлана убрала пистолет и, уже чувствуя в ногах уверенность, пошла по следам, решив, что с этого момента никогда не назовет милиционера козлом.

Многие беженцы пользовались перевалом для того, чтобы уйти в Грузию. Их поток не прекращался, и прямо за ним находилось целое чеченское поселение со своей системой правления и правосудия.

Грузинские власти не вмешивались в жизнь беженцев и, похоже, это всех устраивало. В поселении были удивлены приходу русской девушки, тем более считали, будто перевал уже закрыт.

Светлана не успела рассказать придуманную душещипательную историю. Старейшина, как ни странно, совсем не говорил по-русски, а, может быть, и не понимал. Испачканное лицо, большие ботинки и забрызганная кровью куртка говорили сами за себя. Даже в славянской внешности старейшина не рассмотрел ничего предосудительного. Перед ним стояла нуждающаяся в помощи девушка, а через что и как она прошла, ему было все равно. Так или иначе, но он дал добро. А раз так, Светлане помогли пересечь Грузию и перейти еще одну границу возле курортного города Адлер. Точно такой же пастуший перевал никак не контроли-ровался федеральными властями, и, заняв пятое место в колонне, Светлана без проблем пересекла российскую границу.

Там, куда она попала, было настоящее лето. Курортный сезон кончился, но дожди еще не начались, и горожане наслаждались последними теплыми днями.

Светлана прошла пешком до железнодорожного вокзала. Ее не смущало от-сутствие денег. В похудевшем рюкзаке, который она несла, лежали грузинские лепешки, сыр, зелень. Этого было достаточно, чтобы не умереть с голоду, а остальное ее не очень заботило. На вокзале Светлана зашла в зал ожидания и стала рассматривать пассажиров. Она даже не думала о том, чтобы позвонить Олегу и рассказать ему все или часть всего, и Светлана поймана себя на мысли, что она просто отдыхает.

Расположившиеся рядом туристы-водники бойко обсуждали свое финансо¬вое положение. Оказалось, что из восьми человек, сплавлявшихся на плоту, денег на поезд хватит только для троих девушек, в скором времени севших на поезд. Пятеро парней старшего студенческого возраста решили добираться автостопом и пытались поделиться на пары. Они долго спорили, ехать ли им втроем, а, может, кому-то стоит рискнуть в одиночку. И тот и другой вариант не были хороши. В первом случае - тройка рисковала не найти машину с такой вместительностью, во втором - это было опасно и скучно.

Один из студентов часто поглядывал на Светлану и, набравшись смелости, спросил:

- Девушка, а вы не поедете со мной?

- Легко, - деловито ответила Светлана.

- Да? - не поверил молодой человек.

- Что, испугался?

- Нет, но...

- Не ожидал, что соглашусь?

- Нет.

- Тогда зачем приглашал?

- Так, на всякий случай.

- Вот твой случай и наступил.

Светлана пересела к компании поближе и приняла участие в обсуждении про-екта. Поделив продукты и снаряжение между его участниками, было решено идти пешком к трассе, откуда с часовым промежутком должны были уехать двойки. Через сорок минут Светлана с молодым человеком, который оказался Димой, уже ехали в кабине трейлера, и парень рассказывал невероятные истории про свой поход. Водитель специально подсаживал попутчиков, чтобы не заснуть. Пройденные километры приходилось отрабатывать, и Дима не унимался. Води-тель довольно улыбался в рыжие усы, крутя большое рулевое колесо.

- А ты, дочка, чего молчишь?

- Я!? - почему-то испугалась Светлана.

- Ты, ты. Врет ведь, небось, твой друг.

- Не знаю, мы с ним час назад познакомились. Водитель довольно расхохотался.

- А ты не с похода, что ли? -Нет.

- Откуда же ты?

- Это длинная история.

- Так ведь мы не торопимся.

- Это надо рассказывать сначала.

- Так давай сначала. Светлана задумчиво улыбнулась.

- Жила я в Перми. И был у меня муж, работа, квартира, не своя, правда, а свекрови. И свекровь, впрочем, тоже была. Только однажды познакомилась я с девушкой по электронной почте. Подружилась, и стала за собой замечать разные странности. Они, в основном, разных фантазий касались: то я за границу бегу, то свекровь убиваю, ну и всякая такая ерунда. В это время я познакомилась с психотерапевтом, доцентом. Он мне рассказал, что эти все мои странности - признак тайной любви.

- Во как, - одобрительно крякнул водитель.

- Да, любви к этой самой девушке. Но я это поняла только после того, когда дом, в котором она работала, взорвали. После чего я мужа бросила и поехала к ней. Кроме электронного адреса и адреса ее работы я ничего не знала, поэтому сразу попала в ФСБ, где передо мной два артиста пытались разыгрывать неус-тавные взаимоотношения. Я это уже позже поняла, когда Устав вооруженных сил прочитала, а сначала это выглядело весьма убедительно. Оттуда меня вьшустили, но приставили хвост, да и старушка, сдавшая мне квартиру, тоже оказалась шпионкой.

- Ну ты даешь! - не выдержал шофер.

- Я не сразу это поняла, но старушка мне показалась немного экстравагантной, что ли? Она все время проводила на даче, доверяя свою жилплощадь посто-роннему человеку, и денег вперед не взяла.

- Так что в этом странного?

- В принципе, ничего, но меня поразило, что в ее доме нет ни одной фотографии, ни на стене, ни в шкафу. Бабуль ки это обожают, а тут как-то все наоборот. Я, правда, подумала, что, может, у нее случилась трагедия, и муж с сыном погибли, например, и она не хочет лишних воспоминаний, и все такое. В общем, не выдержала я и стала искать в ее вещах фото.

- Ну и как?

- Нет, не нашла. Зато нашла старую тетрадь ее сына по русскому языку. Там было сочинение на тему: Кем ты хочешь быть?

- И кем хотел быть сынок?

- Как и папа - офицером госбезопасности.

- Ну ты даешь! А подружку нашла?

- С подругой возникли сложности. Единственное, что у меня осталось - это ее электронный адрес. Он, как это принято, состоит из двух частей: первая часть -это имя владельца, вторая - имя провайдера, или, проще говоря, того, кто предо-ставляет услуги сети. Разумеется, я нашла провайдера, просто рекламу просмот-рела, и с его помощью узнала, откуда забирают почту. Это оказался корпоратив-ный почтовый ящик для всех желающих в одном магазине. Я там ее и ждала. Тут у меня промашка вышла.

Подошел ко мне парень и спросил, чего я хочу. Я его грубо отшила и большого значения этому не придала. Мало ли, кто такой? А мне пришлось ночью лезть в этот магазин и узнавать все про подругу, самым, что ни наесть, воровским способом.

- Как же ты туда забралась?

- Сигнализацию отключила, разбила стекло и забралась.

- Во дает!

- Я вообще-то бухгалтер, и мне, чтобы понять, где воруют, достаточно в документы заглянуть, а хозяин этого заведения был человек аккуратный и весь свой "черный" нал учитывал и записывал. Я его сначала хотела шантажировать и весь его "черный" учет подняла, но так и не пригодилось, потому что на мою подругу у него тоже записи велись, и оказалось, что моя подруга - это не кто иной, как Руслан Майларов, который ко мне и подходил.

- Морочил голову, значит?

- Выходит, что так.

- А дальше что? Как ты сюда-то попала?

- Дальше... Дальше дурдом начался. Были у Руслана документы, подтверж-дающие, будто взрывы в Москве провели чеченцы, он их хотел продать. Во всяком случае, это он мне так говорил. Я мешала ему очень, да и, наверное, он мной рисковать не хотел, короче, избавился он от меня. А я случайно узнала, где эти документы могли оказаться. Вернее, не узнала, а так вышло. Прицепился ко мне столичный фотограф и повел к себе на квартиру, чтобы глаза мои фотогра-фировать, а там - форменный бордель. Панки, наркоманы, по коридору голые девицы разгуливают, и я случайно увидела на фотографии двух братков, кото-рых в машине расстреляли.

- Когда расстреляли?

- За день до того. Нас с Русланом привезли в багажнике машины на лодочную станцию, там их и порешили.

Водитель грузовика пришел в полный восторг.

- Ну даешь, дочка, ну даешь.

- Поняла я, что с такими рожами попкорном не торгуют. Если эти мордоворо-ты палубу драят на корабле, который в сентябре ходит до Дагестана, то не спро-ста это. Да и путь безопасней не придумать, ни таможни, ни ГАИ.

- Подожди, подожди. Какой корабль?

- Корабль "Изабелла", а точнее, яхта. Большая яхта. На ней круизы проводи-лись, а под видом круизов, наверняка, наркотики перевозили. Я-то, разумеется, этого не знаю, но как уже сказала, если в качестве охраны используют ОПГ, далеко за выводами ходить не надо.

- И что дальше?

- Бандитов постреляли, команду сменили и везли в этот раз документы. Рус-лан об этом узнал, а я опять ему помешала. Разболтала все сыну владельца яхты, так мы и попали в Чечню.

- Зачем же ты рассказала?

- Да я думала, он не помнит ничего, после того как по голове получил, ну я и давай фантазировать.

- Ой, не могу! - водитель вытирал свободной рукой выступившие слезы.

- Да нет, там все нормально было. Я-то думала, ч го если человека по голове шарахнуть, так он сразу память теряет, а оказалось, что Максим мне голову морочил. Прикинулся, будто не помнит ничего и давай разыгрывать спецагента да палубного матроса.

- Что-то я ничего не понимаю.

- Да чего тут непонятного? Я когда его по голове шарахнула, сказала, что это его чеченцы пытали, что он - агент по борьбе с наркомафией и должен теперь матроса разыгрывать.

- Ты же сказала, что его отец...

- Сказала, если бы что-то другое придумала, может, он бы меня и сдал, а раз я такую чушь нагородила, да еще и в точку попала, он решил посмотреть, в чем же дело.

- Ну, а дальше?

- Дальше? Дальше мы попали в Махачкалу, где нас допрашивали три дня, а после посадили на самолет, и в Грозный.

- Туда самолеты летают?

- Нет, - ответила Светлана. - Да и наш не долетел. Сбили нас федералы и меня стеклом порезали. Попали мы к одному полевому командиру, он нас в горы отправил. А там мы попали под бомбежку, и Руслана ранило.

- Друга твоего?

- Да, он не успел спрятаться, и его раздавило взрывной волной. Наверное, все до одной косточки сломал и был похож на обгорелую мягкую игрушку. Мучился очень. В общем, я его застрелила, а сама че]>ез перевал ушла в Грузию, а затем в Адлер. Денег у меня не осталось, так что я собиралась заняться грабе¬жом, да вот студент меня с собой взял.

Светлана встретилась глазами с восхищенным взглядом молодого человека.

- Ну выдаете, молодежь, - отозвался водитель, - два сапога пара.

- Стало заметно прохладней, - говорила Светлана, потягиваясь перед палат-кой, установленной посреди поля.

- Ничего удивительного, - отвечал ей Дима, мы едем на север, на дворе но-ябрь. В Москве, вполне возможно, уже лежит снег.

- Бр-р, - поежилась Светлана, - давай завтракать.

- Давай.

Через десять минут они уже побросали в рюкзаки свои вещи, быстро сложи-ли палатку и пошли к дороге, по которой с ревом проносились грузовики и торопливые легковушки. Они простояли на месте пятнадцать минут и пошли вдоль дороги на север, поднимая руку всегда, когда слышали звук приближаю-щегося грузовика. Черный микроавтобус "Газель" остановился сам. Ни Светлана, ни Дима не пытались его остановить, пользуясь правилом: садиться только в грузовики.

- Вам далеко, ребята? - через открытое окно раздался голос водителя.

- До Москвы, - попытался пошутить Дима.

- До Москвы не довезу, а вот до Рязани запросто.

- У нас денег нет, - с надеждой в голосе сказал Дима.

- А у кого они есть? - весело подхватил водитель.

Дима толкнул большую дверь фургона, и она с характерным звуком отъехала в сторону. В кузове машины было почти темно, свет проходил только через лобовое стекло водителя. В салоне находился маленький раскладной столик, за которым сидели два человека. Один из них раскладывал подобие пасьянса, второй поглядывал на вошедших.

- Можно? - спросил Дима, занося палатку и рюкзак.

- Будь ласка, - пробасил человек, сидевший рядом с картежником, - а вы, ребята, - москвичи?

- Москвичи, - с готовностью ответил Дима, уже предполагая, на какую тему начнется разговор.

- А девушка что же такая молчаливая?

- Зубы болят, - ответила Светлана, которая прошла в конец салона и сунула свой рюкзак между двумя креслами.

Молодым людям, находившимся в кузове микроавтобуса, было лет по трид-цать. Водитель был значительно старше и проще своих друзей. Он был одет в обычную кожанку, его попутчики были облачены в черные костюмы, фасон и покрой которых пока еще скрывали сумерки, мешавшие не привыкшим к темноте глазам.

- Что же, молчанье - золото, - добавил картежник, - тогда ты скажи, студент, правда, что есть такой вид спорта - автостоп?

- Да, - согласился Дима, - люди хотят путешествовать, им этого не запретишь. Один мой приятель поехал во Владивосток, а у него в кармане было три рубля. Когда он приехал обратно, то вытащил этот трояк и с сожалением сказал: "Надо же, так и не разменял".

- Ха, ха, ха, - вторя тонкому хохотку Димы, забасил один из присутствующих, - сам шучу, сам смеюсь.

- А че? - обиженно протянул Дима, - по-моему, нормальная история.

- Нормальную историю я те щас сам расскажу, студент, - повышая голос, сказал один.

Теперь глаза Светланы привыкли к полумраку, и она успела рассмотреть присутствующих. Картежник был немного старше своего приятеля и держался с большим достоинством и некоторым пафосом. Второй - значительно превосхо-дил первого по размерам, его голова и шея имели практически одинаковую тол-щину, и Светлана с трудом находила сплющенный нос, чтобы определить, с какой стороны у него лицо. Здоровяк пересел к Диме и положил руку на его рюкзак:

- Что вы хотите? - забеспокоился Дима.

- Баксы, студент, баксы.

- Какие баксы?

- А слышал я, что любят москвичи кататься по стране с прессом баксов в рюкзаке, так, на всякий случай.

- Мы не такие, - пытался помешать ему Дима, - мы водники.

Здоровяк хлопнул ладонью по щеке парня, и в салоне стало тихо, только шум колес, трущихся об асфальт, да проносившиеся навстречу машины.

- Че, нет, что ли? - здоровяк уже не шарил рукой в мешке, а вытрясал его содержимое на пол. - Нет, наверное, на самом деле не те.

Картежник молча встал со своего места и, пройдя в конец салона, сел рядом со Светланой.

- Как тебя зовут, киска? - очень тихо и медленно спросил он.

- А тебя?

- Меня зовут Милый, меня здесь все знают.

- А меня зовут Света.ру, меня здесь никто не знает.

- Вот мы и познакомились, Света.ру. Ты, девочка, меня не бойся, я ведь не страшный вовсе, а милый.

- А я и не боюсь. С чего ты взял?

- А меня все боятся.

- Ты как серый волк в детсаде?

- Зря ты мне грубишь, Света.ру. Я хотел с тобой по-хорошему. Если ты тему не сменишь, я тебя по кругу пущу.

- А если сменю?

- Если сменишь, будешь только моя. Мне сегодня женщина нужна, так что будешь со мной.

- А ты ведь не местный, Милый?

- Не местный, а ты как узнала?

- Ты ведь, Милый, гастролер. Я ведь права?

- Не гастролер я, а в творческой командировке. На работе я.

- Это ведь только гастролер может студентов по дороге грабить, да на про-пахшую костром девку запасть.

- Ай, груба ты, Света.ру, ай, груба. За это будешь ты жестоко наказана. Но сначала скажу тебе, что не собирался я гопстопничать, не по рангу мне. Мой друг проводил исследовательскую работу, опыт научный - сын, так сказать, ошибок трудных. А кому-то и их надо совершать, иначе не жизнь настанет, а одна теория. Ну, а что касается тебя, ты тут не скромничай, через час приедем в Россошь, там у меня в гостинице номер люкс, отмоем тебя, будешь как конфетка. Для меня лучше одна грязная москвичка, чем десяток местных аборигенок. Ты их рожи-то видала?

- А что ты оправдываешься, Милый? Иль виноватым себя считаешь? Знаешь, кто оправдывается, тот виноват.

- Достала ты меня, девочка, - не выдержал Милый, - язычок твой придется... Он не договорил, потому что почувствовал, как в глаз ему уперся холодный
ствол пистолета. Милый осекся на полуслове, но очень скоро взял себя в руки и весело засмеялся.

Он смеялся, и вместе с ним смеялась Светлана, и здоровяк на переднем сидении и, в конце концов, даже Диму стал разбирать заразительный смех собравшихся в одном месте людей.

Светлана плавно повернула левую руку, в которой держала пистолет, в сторону здоровяка и выстрелила в узкую полоску белой рубашки.

Выстрел в закрытом помещении оглушил присутствующих. Пороховой дым защипал в носу.

Смех сменился на звенящую тишину. Микроавтобус остановился, и водитель заинтересованно щурился в салон.

- Скажи ему, чтобы ехал, - сказала Светлана Милому.

- Ехай, друг, ехай, все нормально, - нисколько недрогнувшим голосом сказал Милый.

Светлана погладила его по голове и, проверив карманы, осмотрелась вокруг.

- Сиди здесь, - она перешла к Диме и здоровяку, сидевшим рядом.

Оба они казались мертвыми. Здоровяк уже сполз на пол и сидел в луже крови. Он был без сознания, но по-прежнему закрывал обеими руками рану на животе. Светлана осмотрела и его, найдя под мышкой внушительного вида "Бе-ретту", присвистнула.

- Газуля, - с сожалением сказал Милый.

- А телефончик игрушечный? - показала Светлана маленький сотовик.

- Мой.

- Какой номер?

- Два, пять, семь, три, пять.

- Что такой короткий?

- Провинция, - ответил Милый брезгливо. Светлана набрала номер и прислонила трубку к уху.

- Занято, - сказала она, - наверное, разговаривают.

Милый улыбнулся еще брезгливее.

- А что же ты, Милый, без оружия ездишь?

- Кто бы знал, что в стране такой беспредел?

- Беспредел? Ты прав, Милый, ты не глупый человек. Тебе просто не повезло.

- В смысле? - удивился Милый.

- Да так, мысли вслух. Милый, твой друг умрет, его надо похоронить.

- Через сорок минут будет город, там больница.

- Он не выживет, я видела такие ранения.

- Так ты снайпер? Как же я сразу не догадался, - хлопнул себя по лбу ладонью Милый, - значит, правду говорят...

- Не правду, Милый, я обычный бухгалтер из Перми. Впрочем, ты все равно не поверишь, так что давай, закончим этот пустой разговор.

Светлана обернулась к водителю и ждала несколько минут. Наконец, она ска-зала.:

- Сверните вправо.

- Что? Куда свернуть?

- Здесь, на проселок.

Водитель усиленно закрутил головой. Похоже, он так и не понял, что про-изошло в салоне, и не знал, что же ему делать, но после того, как почувствовал у себя на затылке холодную "Беретту", принял решение, и машина заскакала по ухабам.

Когда автомобиль остановился в конце поля, откуда начинался лес, молодой человек, похожий на моль, бросился к кустарнику, издавая неприличные звуки. Из машины вышли девушка и мужчина, одетый в темный строгий костюм. Они что-то деловито обсуждали, глядя в салон. Присоединившийся к ним водитель присел от неожиданности, когда обнаружил в своей машине тело умирающего человека. Он было попытался убежать, но через некоторое время сам вернулся обратно. Под угрозой пистолета и окриками Милого Дима и водитель принялись копать яму топором и лопатой, нашедшимися в машине. Милый не притронулся к лопате и стоял, засунув обе руки в карманы брюк. Когда яма оказалась доста-точно глубокой, мужчины с трудом вытащили тело здоровяка и бросили его в яму лицом вниз. Светлана встала на край и, опустив руку вниз, выстрелила человеку в затылок.

- Можно засыпать, - обратился к присутствующим Милый.

- Еще рано, - сказала Светлана.

- Да кто ты такая? - не выдержал Милый.

- Я же тебе сказала, ты все равно не поверишь.

- Но зачем? Зачем?

- Потому, Милый, что ты просто отморозок, слово которого ничего не зна-чит, и если я тебя отпущу, ты рано или поздно меня найдешь или, во всяком случае, будешь пытаться, а я этого не хочу.

Она вытянула руку в сторону Милого и выстрелила в область сердца. Ми¬лый негромко охнул, скривил шею и опрокинулся на спину. Светлана оглянулась на Диму, находившегося в полной прострации.

- Можно закапывать. Хотя подожди, - Светлана подошла к Милому, достала из кармана брюк черный бумажник и вложила в растопыренные пальцы "Берет-ту", -теперь можно.

Она села на место рядом с водителем и стала смотреть в окно, за которым деловито копошились студент и водитель, уже о чем-то договариваясь.

- Куда едем? - спросил шофер, стараясь не смотреть в глаза девушки.

- Прямо.

- В Москву?

- Нет. Едем туда, куда ехали эти двое.

Водитель тут же рванул с места и затряс машину, как новичок.

- Я не имею к ним никакого отношения. Мне заплатили за то, что я их привезу, вот и все. У меня дочка уже большая, почти как ты. Они не хотели пьяные за руль садиться и меня наняли. Не при чем я.

- Куда ты их возил?

- На свадьбу, только что-то там не состоялось, с женихом что-то, поэтому они...

- Хватит, не плачь, с тобой все будет в порядке.

Водитель по-прежнему не чувствовал себя уверенным и больше смотрел в сторону Светланы, нежели на дорогу.

- Останови здесь, - сказала Светлана, когда над развилкой дороги показался указатель "На Москву". - Ты поедешь со мной? - спросила девушка, обращаясь к Диме.

Молодой человек отрицательно замотал головой.

- Тогда возьми мои вещи и здесь нам лучше проститься. Дима открыл дверь и спрыгнул на землю.

- Дим, - позвала Светлана.

Но парень уже не слышал ее, он быстро шел, поправляя лямки рюкзака, в том направлении, куда указывала стрелка.

- Поехали, - обратилась она к водителю.

- А вы знаете, куда?

- Ты, я полагаю, знаешь.

- Я должен был довезти их до гостиницы "Химик", и все, больше я не знаю.

- Так поехали к гостинице.

Когда микроавтобус остановился возле подъезда, Светлана недовольно ос-мотрела старое здание из белого кирпича.

- Небоськлоповник?

- Это единственная гостиница.

- Ладно, пока. Да, кстати, сколько тебе обещали за поездку?

- Полсотни, - осторожно сказал шофер.

- На тебе сотню, - доставая из черного бумажника мятую купюру, сказала Светлана, - и мой тебе совет: не якшайся с отморозками.

- А что же я теперь скажу? -Кому?

- Если меня спросят?

- А тебя никто не спросит, а вот если ты сам начнешь языком болтать, пеняй на себя.

- Я? Да, чтоб я сдох.

Светлана хлопнула дверью и подождала, когда перед ней проедет микроавтобус.

Пожилая женщина, совмещавшая обязанности портье и уборщицы одновременно, увидела девушку в джинсовой куртке и таких же брюках. Если бы она была с вещами, то сошла бы за залетную туристку, но в руках девушки ничего не было. Она направилась прямо к женщине и спросила:

- Где здесь люкс?

- Весь пятый этаж люкс, - не успев подумать, ответила женщина.

- Спасибо, - и девушка бодро пошла к лифту.

- Остановитесь, девушка, без пропуска нельзя! Пал Макарыч! - позвала она на помощь швейцара.

Швейцар явился незамедлительно, правда, одет он был не в униформу, а в цветастый рукодельный свитер, но это не мешало ему чувствовать себя хозяи-ном, хоть маленьким, но человеком, наделенным властью.

- Вам придется выписать пропуск, - промямлил он беззубым ртом.

- Перебьешься, - огрызнулась Светлана.

- Мне придется позвать милиционера.

- Слушай, ты, старый хрен, - Светлана повернулась к нему и потрясла в воздухе маленьким телефоном. Сейчас я наверх позвоню, сюда спустятся ребята и тебе последние зубы удалят без наркоза, а этот телефончик в следующий раз зазвонит у тебя в заднице.

- Ну, что с вами поделаешь, - быстро ретировался швейцар.

Кабинка лифта открылась, и Светлана, пропустив девушку в белом передни-ке, шмыгнула внутрь и нажала кнопку пятого этажа.

В длинном коридоре оказалось десять номеров. Светлана прикинула в уме стороны света и пошла по солнечной. Первый номер оказался заперт. Во втором жили иностранцы, не то фины, не то шведы, непонятным образом застрявшие в центре России. Когда на ее стук открылась дверь с номером пятьдесят девять, Светлана поняла, что, наконец, попала, куда ей нужно. Она отстранила парня с толстой золотой цепью на голой груди и вошла внутрь. "Люкс" - было весьма условным названием. Двухкомнатная квартира невиданно дурацкой планировки вмещала в себя казенную мебель, пустые бутылки и сигаретный дым. Светлана прошла по комнатам, рассматривая присутствующих. Их было трое. Трое хоро-шо сбитых парней со стрижеными висками и деревянными лицами. Не без интереса смотрели они на девушку в выцветшей джинсовой куртке. Ванная комната оказалась занята. Светлана села в зеленое кресло и закурила лежавшие на журнальном столике сигареты.

- Ты кто, крошка? - довольно улыбаясь, протянул один.

- Налоговая проверка, - брезгливо фыркнула Светлана.

- А что ты здесь делаешь? - приседая перед девушкой на корточки, продол-жил он.

- Приедет Милый - все расскажет, а до того - заткнись.

Светлану щекотал холодный бок ТТ за спиной, но парень расплылся подоби-ем улыбки и спросил:

- В гости, что ль?

- Я знаю, куда я.

- А что за прикид у тебя, не пойму? Под студентку, что ль?

- Кто там у вас по полчаса подмывается? - повышая голос, спросила Светлана.

- Да это Танюха. Она тут давно, только толку от нее мало, все больше плещется. Из ванной вышла замученная девушка в большом халате на голое тело. На ее
усталом лице были видны несколько изнурительных дней и ночей. Она безнадеж-но посмотрела на Светлану и спросила:

- Можно я посплю?

- Нет, Танюха. Сейчас моя очередь, - подскочил парень с цепью.

Светлана, не спрашивая никого, вошла в ванну и защелкнула шпингалет, слу-живший скорее условным, нежели реальным запором в данной ситуации. Она вытащила ТТ и спрятала его под ванной, предварительно стерев отпечатки. Свет-лана вылила в ванну четверть флакона шампуня и, когда пена полезла на пол, прыгнула в мягкие, белые пузыри. Она долго играла с пеной, сдувая и перекла-дывая ее с руки на руку и наслаждаясь долгожданной чистотой. Светлана вылезла из ванной, капая на кафельный пол кусками пены, и посмотрела на свое отра-жение в зеркале. Шрам на груди почти затянулся, она сильно похудела, а загорела совсем некстати. Лицо и руки загорели сильно, а плечи и грудь почти нет. "Придется на время забыть о декольте, - подумала она, - впрочем, уже почти зима".

Она брезгливо понюхала два махровых полотенца с казенным оттиском. Ничего другого не оставалось, и, обернувшись в одно, Светлана открыла замок. Навстречу ей шмыгнула Танюха. Она закрылась в ванной и пустила воду. Светлана подсела к телефону и сняла трубку.

- Что ты делаешь? - спросил парень в черной футболке, безразлично глядевший в потолок.

- Заказываю пожрать.

- Внизу есть ресторан. Сюда никто ничего не потащит.

- Мне что, по-твоему, в пионерском наряде идти?

- А откуда ты вообще взялась?

- Милый расскажет.

- Я ему звонил, щас. Он сказал, что тебя не знает. Сказал, уж пусть девчонка помоется.

- Еще раз мне соврешь, я тебе Яйца откушу.

- Ладно, - меланхолично ответил парень.

Из ванной опять выползла Танюха и было открыла рот, но Светлана сказала первая:

- У тебя косметика есть?

Девушка оптимистично покачала головой.

- Косметичка.

- Тащи. Сделаешь мне маникюр.

Светлана удобно расположилась в кресле, растопырив пальцы.

- А лак есть?

- Вот, - обрадовалась своей предусмотрительности Танюха.

- Фу, такой блядский не надо. Давай без лака.

Никто из парней даже не посмел возразить Светланиным командам.

Танюха усердно трудилась над запущенными Светланиными ногтями, и ее лицо приобретало живое выражение. Через полчаса Танюха перешла к пудре и туши. Еще через двадцать минут Светлана сказала:

- Ладно, Тань, давай твое платье.

- Какое? - удивилась девушка.

- Ну не в таком же виде ты сюда пришла?

- Нет, его Олег спрятал.

- Олег, мать твою, верни платье на родину.

Олегом оказался флегматик с кровати. Он, не поднимаясь, достал из тумбоч-ки яркую тряпку и бросил в сторону Светланы. Светлана подняла ее и попыта-лась надеть.

- А туфли?

- Я тебе что, загадай желание? - спросил флегматик. - Пусть сама ищет.

- Ну форменная шлюха, - заключила Светлана, осмотрев себя в казенное зеркало.

- Олег, я не знаю, что ты будешь делать, - обратилась она к парню, - но пока я не вернусь, чтоб Танюха отдыхала.

Олег не ответил, он только смотрел, как Светлана собирает свои старые вещи в пакет и идет к двери.

- А когда ты придешь?

- Часа через два, - ответила Светлана и осторожно закрыла за собой дверь. Она посмотрела на табличку с номером пятьдесят девять, и у нее перехватило
дыхание.

"На конкурсе дураков я займу призовое место, - сказала себе Светлана. -Восемь этажей по четыре квартиры на этаже, всего тридцать две квартиры, в любом случае".

Она вышла на площадь перед гостиницей и поймала такси, возможно, един-ственное такси в этом городе.

- В аэропорт. Я надеюсь, здесь есть аэропорт.

- О, да, - протянул таксист, - чего-чего, а этого здесь навалом.

Через сорок минут она вышла из машины и расплатилась с водителем из черного бумажника.

Водитель долго не хотел принимать доллары, но ждать, пока их обменяют, тоже не хотел. В конце концов, он принял картинку с президентом Соединенных Штатов и пожелал Светлане счастливого пути.

Она достала из пакета потрепанную джинсовую куртку и опустила ее в урну, предварительно проверив карманы. Светлана прошла по залу ожидания, зашла в обменный пункт валюты и, подойдя к кассам, изучила расписание полетов. Через несколько минут она уже шла вдоль бетонного забора, огораживающего аэро-дром. Дойдя до ворот, закрытых на замок, Светлана протиснулась в щель между створками и пошла по летному полю, весело размахивая пакетом. Она подошла к самолету в тот момент, когда со стороны аэровокзала, над которым большими буквами было написано: "Россошь", потянулась струйка людского потока. Свет-лана встала возле трапа и, когда мимо нее проходила молодая женщина, осторож-но взяла ее под руку:

- Можно вас на секунду?

- Что случилось? - женщина подняла взгляд на яркий наряд Светланы.

- Вы не могли бы улететь следующим рейсом.

- А что случилось?

- Ничего, но мне очень нужно быть сегодня в Москве, а билетов больше нет. Я понимаю, что это звучит неожиданно, но билет и гостиница на ночь стоят две тысячи, а я предлагаю вам втрое больше. Можете мне поверить, я никогда не рассталась бы с этими деньгами, если бы не чрезвычайные обстоятельства.

Женщина явно не знала, как ей поступить, она глядела то на Светлану, то на самолет, то на здание аэровокзала.

- А может мне и вовсе не надо улетать? - улыбнулась она Светлане.

- Может, - протянула Светлана свернутые в трубочку купюры.

- С самого утра все так пошло, - продолжала женщина, доставая билет. -Надеюсь, вам повезет больше, чем мне.

- Спасибо вам огромное, - неожиданно для себя Светлана поцеловала женщи-ну в щеку, оставив красный след Танюхиной помады. Она побежала по ступень-кам трапа и, когда была уже наверху, обернулась и помахала рукой женщине. Та увидела и помахала в ответ.

- Ваше место 136, - сообщила стюардесса, демонстрируя тридцать два зуба. -Это в первом салоне, сейчас налево.

- Я найду, - сказала Светлана и заняла место в правом ряду.

Рядом с ней сидел мужчина лет тридцати пяти в сером костюме и очках.

- А.вы точно заняли свое место? - осведомился он.

- Абсолютно, - ответила Светлана, доставая сотовый телефон.

- В Москве холодно, - сказал молодой человек, явно собираясь продолжать разговор.

- Алло, я хочу сообщить о преступлении. Убили двоих мужчин из пистолета в десяти километрах к югу от города, там их закопали. Убийц было трое. Сейчас они в гостинице "Химик", где удерживают заложницу. Ее зовут Татьяна. Номер пятьдесят девять.

Люди вооружены.

- Пожалуйста, во время взлета не пользуйтесь сотовыми и радиотелефонами, - сказала проходящая мимо стюардесса.

- А на ужин у вас что? - осведомилась Светлана.

- Ну вы даете, девушка, мы летим всего два часа. Потерпите уж до Москвы.

- Ой, я могу не дотерпеть.

- Сейчас взлетим, я буду разносить напитки и принесу вам что-нибудь. Бу-терброд с ветчиной будете?

Светлана была готова расцеловать эту женщину. Она довольно улыбнулась 11 посмотрела на молодого человека, прилипшего к иллюминатору и вмиг онемевшего на все время полета. Когда самолет набрал высоту, она снова достала ма¬ленький телефон.

- Здравствуйте, Вячеслав Аркадьевич. Это Светлана. Вас еще интересует мой случай?

Полный человек, все время державший трубку возле рта Ангелова, положил ее на рычаг аппарата.

- Мне подождать здесь? - обратился он к подполковнику.

- Как вам угодно, Михаил Иванович, я думаю, вам будет полезно. Полный мужчина, похожий на мясника, сел на обитую кожей скамейку возле стены.

- Теперь здравствуйте, Вячеслав Аркадьевич, - ехидно сказал подполковник.

- Здравствуйте, товарищ, - ответил Ангелов, сидевший на крутящемся стульчике с другой стороны стола, его руки находились в наручниках, не смотря на то, что он был в помещении, сравнимом с тюремной камерой.

- Последний разговор у нас с вами. -Слава богу.

- А мне как радостно, вы и представить себе не можете.

- Да? А я думал, вам нравится издеваться над людьми.

- Ошибаетесь, Вячеслав Аркадьевич. Это у меня работа такая. А вот ваша работа - мороз по коже бежит.

- Что вы имеете в виду?

- Ваших клиентов, разумеется.

- Я помогал людям.

- Разумеется, - еще больше иронизируя, сказал подполковник, - отчего лечит этот доктор? От жизни.

- Вы несете ерунду.

- Да, конечно. Нам удалось выявить почти всех ваших клиентов: наркоманов, алкоголиков, маньяка вашего.

- И что же?

- А забавно вы придумали лечить наркоманов, зараженных СПИДом?

- Что же тут забавного?

- Действительно, ничего тут забавного нет. Есть печальный момент. Оказа-лось, что ни один наркоман до обращения к вам не был вирусоносителем.

- С чего вы взяли?

- Тяжело было это выяснить, но, к счастью, удалось.

- Каким же образом?

- Ногами, Вячеслав Аркадьевич, ногами. До обращения к вам все они входи-ли в группу риска и могли быть зараженными. Не смотря на это, их друзья по несчастью избежали этой участи, а вот ваши клиенты, все, как один - вирусоноси-тели, и это после того, как вы стали их снабжать зельем и персональными шприцами.

- Я помогал им переносить ломку.

- Разумеется, и заодно сокращали их страдания.

- Это неправда, у вас нет доказательств.
- Как вам сказать? Доказательств, что вы заставляли алкоголиков душить своих жен, у нас, действительно, нет. Все эти ваши сеансы гипноза к делу не пришьешь. А вот с маньяком вы дали маху. Не надо было собственноручно, не надо было. А если уж решились, надо было хоть от тела избавиться.

- Он убивал, он убивал! - сорвался Ангелов.

- Убивал, да. Но зачем же самосудом заниматься? Есть на это компетентные органы.

- Вы никогда, наверное, не слышали о врачебной тайне? - успокаиваясь, гово-рил Ангелов.

- Мне всегда казалось, что она распространяется только на врачей.

- Ай, - взвыл человек, похожий на профессора, и закрыл лицо руками.

- Вам никогда не понять, вам никогда не понять, когда видишь вокруг эту грязь, эту мразь, этих избивающих своих жен мужей, этих наркоманов, готовых за дозу пойти на что угодно, хоть мать продать, человека, отрезающего соски у шестиклассниц. Как можно выдержать все это?

- Можно, - спокойно сказал подполковник, - мы же живем и на должность бога не претендуем.

- Вы равнодушны.

- Мы? - удивился подполковник, - Может быть. А вы-то что лезете не в свои дела? Зачем вы бедной девочке нагородили про любовь?

- Вы не компетентны. Вы все равно в этом ничего не поймете.

- Знаете что? Я в вашем предмете, действительно, не особенно разбираюсь, пусть уж с этим ваши коллеги решат, - человек в форме кивнул на толстяка. - Но я двадцать лет общаюсь с преступным миром, и опыт мой позволяет предпола-гать, что не зря вы девушке про ее свекровь и мужа мрачные перспективы нарисовали. Вы заставили ее на необдуманный шаг пойти.

- Да что вы ерунду говорите.

- Может быть, для обвинения это и ерунда, а вот для клиентов ваших... Ведь из полусотни человек, с которыми вы последний год общались, только девять до сегодняшнего дня дожили.

- У любого врача больные умирают.

- Умирают, - согласился подполковник. - Особенно у хирургов много, а еще бывает, что и выздоравливают. А у вас были подобные случаи?

Ангелов посмотрел на подполковника и рассмеялся.

- Я вас боюсь, Ангелов, - заключил подполковник, - с вами страшно даже разговаривать. Но, как я уже сказал, это наш последний разговор. Теперь вами займутся ваши коллеги, так что прощайте.

- До свидания, - многозначительно ответил Ангелов.

В дверях помещения человек, похожий на профессора, столкнулся с челове-ком в форме, отступившим на шаг назад.

- Ну что, Мишаня?

Человек в форме расстелил на столе географическую карту.

- С сотового звонила ваша подопечная. Номер узнали, владельца сейчас ра-зыскивают.

- А это что за география?

- А вот, взгляни, - человек ткнул карандаш в пересечение линий на карте, -позвонила она отсюда, это радиостанция города Россошь, точнее показать нельзя, а закончила разговор вот здесь, - человек переместил кончик карандаша выше по карте.

- Ты хочешь сказать, что за десять минут она покрыла расстояние в двести километров?

- Посмотри, - человек нарисовал на карте три неровные окружности, - это радиомаяк НЛ 426 и НЛ 583, а эти окружности - зоны их работы, примерно по семьдесят километров.

- И что?

- Вот, - человек обвел белую полоску, пересекающую все три окружности, -это московская трасса.

- Получается, что она едет по московской трассе? Какое здесь расстояние?

- Около пятидесяти километров.

Подполковник поднял глаза в потолок, подсчитывая в уме.

- Получается... Получается... Получается, что она едет...

- Двести десять километров в час, - помог человек в форме. - Только не едет, а, скорее, низко летит.

- А ещё говорят, что у нас дороги плохие.

- Может, это какие-нибудь хакерские штучки?

- Да? - удивился подполковник. - А что? От этой девицы можно всего ожи-дать. А этого ты видел? - подполковник показал на дверь.

- Кто такой? - спросил офицер.

- "Молчание ягнят" видел?

- Ну.

- Этот бы "Оскаров" взял поболее. Вот, Миша, с кем приходится работать.

Светлана позвонила в дверь дважды. "Как почтальон", - подумала она. На пороге появилась немолодая женщина и вопросительно посмотрела на нее.

- Я к Саше, - сказала Светлана.

- Его сейчас нет.

- Я не смогу его подождать?

Женщина сделала неопределенный жест и сказала:

- Проходите, он скоро будет.

Светлана вошла в большую прихожую и нагнулась, чтобы снять туфли.

- Не разувайтесь, - остановила ее хозяйка.

- Почему?

- У нас нет культа обуви.

- Хорошо, - Светлана прошла вслед за женщиной в комнату.

- Присаживайтесь, - пригласила хозяйка, - вы что-то хотели от Саши?

- Да, я оставила ему свои вещи и документы, но никак не могу забрать. Женщина понимающе покачала головой.

- Вы - Светлана? -Да.

- Саша рассказывал о вас.

- Вот как?

- Да, не смотря на большую разницу в возрасте, мы с ним хорошие друзья. В компьютерах я, правда, ничего не понимаю, но о жизни нам это не мешает гово-рить.

- Он детдомовский! - догадалась Светлана.

- Да, - подтвердила женщина. - Только в детдоме могут дать такую фамилию, а я не стала ее менять. Я с самого начала пыталась относиться к нему, как лично-сти, и уважать его.

- Вам это удалось?

- Не знаю, время покажет. А у вас, Светлана, дети есть? -,Я, наверное, даже не замужем.

- Да, да, - покачала головой хозяйка.

Входная дверь хлопнула, и из прихожей раздался голос Крестика: -Это я, ма.

- А кому быть еще? - улыбнулась женщина. - Саша, - позвала она, - Саша, иди сюда, у нас гости.

В дверях возник подросток и посмотрел на Светлану, моргая большими рес-ницами.

- Светлана, - наконец, произнес он.

- Крестик, - ответила она.

Подросток подошел к Светлане и, стесняясь своего роста, обнял ее за талию.

- Ладно, вы тут беседуйте, а я пойду чай поставлю, - заторопилась на кухню пожилая женщина.

- Светлана, - еще раз сказал он, - а я боялся, что ты уже не придешь.

- Куда же я денусь, Крестик, ведь я оставила у тебя свои документы. -Я знаю.

- А свое обещание ты еще помнишь?

Светлана вошла в лифт и нажала кнопку. Кабину плавно понесло вверх, при-ятно кружа голову. Она оглядела ровные ряды кнопок и улыбнулась.

Светлана вышла на нужном ей этаже и, не постучав, вошла в дверь. Она оказалась в большом коридоре.

- Кто там? - донеслось впереди.

- Извините, - сказала Светлана, заглядывая в комнату, - мне нужен ваш бух-галтер.

- По коридору прямо, дальше увидите, - сказал высокий худой парень.

- Спасибо.

Она прошла несколько шагов и заглянула в приоткрытую дверь. За столом, стоявшим углом, закинув на него ноги, сидела кудрявая черноволосая девушка и перебирала пальцами в лэптопе. Другой рукой она стряхивала пепел с длинной сигареты в блюдце, стоявшее на столе.

- Вы ко мне? - удивилась девушка, снимая со стола ноги и убирая компьютер.

- Надеюсь, что да, - ответила Светлана. - Меня зовут Света, - и, немного подумав, добавила, - Света, ру.

Протокол допроса гражданки Миллер Маргариты Израилевны.

Я, Маргарита Израилевна Миллер, в ночь с 31 декабря 1998 года на 1 января 1999 года, находясь в алкогольном опьянении, познакомилась с девушкой по имени Светлана посредством Интернета. Так как, с ее слов, ей было плохо, потому что не пришел ночевать муж, я придумала историю о том, что якобы нахожусь в офисе, который закрыт, а ключи потеряны. Адрес офиса я придумала, а то, что в дальнейшем по указанному адресу произошел взрыв, является чистой случайностью. С девушкой по имени Светлана мы переписывались в течение полугода. Она не собиралась приезжать ко мне, а я к ней. Разговаривали на профессиональные темы и о семейных проблемах. Никаких разговоров о террористических актах не вели. В начале сентября связь со Светланой прервалась. Она мне больше не писала, и я ей не отвечала. Больше информации об этом человеке я не имею.

Записано собственноручно.
Подпись: Маргарита Миллер.

 

- - - - -

*(Окончание. Начало в № 2(6))