Владислав Южаков. "SALTO MORTALE". Литературное агентство Вячеслава Смирнова. 2000 г. Тираж 200 экз.

На книжке В. Южакова есть примечательная пометка: "Подарок. Не для продажи".Из чего следует, что автор хотел, чтобы его творение попло исключительно в дружеские руки. Мне книга досталась из рук В. Смирнова, известного в городе литератора и издателя, что в какой-то мере дает мне карт-бланш на этот текст: спешу сообщить - книга не разочаровала меня, а это уже не мало, так как с произведениями В. Южакова я знаком некоторый промежуток времени, исчисляемый годами, а от автора, чьи стихи накрепко поселяются в голове, с выходом свежего издания всегда ждешь чего-то типа прорыва. Так что - не разочарование - неслабый козырь подобной ситуации.

Написать же мне хочется, собственно, вот о чем: если вытащить из-под спуда лет, мнений и предвзятостей для кого-то давно не актуальный, а для меня всегда значимый термин "лирический герой", то после вдумчивого прочтения книги подступает чувство сожаления, даже жалости к этому самому "лирическому герою", попавшему в "безжалостные лапы" сурового автора. Кстати, эта безжалостность - одно из достоинств небольшой по объему книжки. Посудите сами: "лирический герой" существует в окружении людей, предметов, природных явлений, прямо скажем, не настраивающих на мажорный лад; это подруга, чья любимая забава "ходить по лезвию нож", вплоть до изрезанных ступней, и "убогий номер старого отеля" города Москвы, приподнявшей "литое веко", плюс "запах осеннего тления", да еще "кот нагадил у порога", да еще собственное понимание "Я никогда не знал любви - одну лишь похоть", отягощенное бигудями, халатом и голосом, визжащим, как фреза, и вообще ЖЕНСКОЕ - "с неповторимым ликом обезьяны", и вообще МУЖСКОЕ - "смердящее окурками и псиной", и все это под "трубу чревоугодия и пьянства". А на финал мировоззренческая тенденция о жизни как таковой: "Прыжок из вагины в могилу". Словом, атмосфера и окружающая среда вырисовывается, мягко говоря, слабожизнеутверждающая. Сочувствуя все тому же "лирическому герою", думается: и чтобы ему не попасться какому-нибудь пасторальному лирику, и бродил бы н себе с румяными поселянками необъятными полями и лугами, поигрывая на дудке, воспевая шелест травы под трели жаворонка, даже не подозревая о таких вот скорбных пассажах:

"Я себе не знаю равных
В отвращении к себе".

Ну да оставим сладкоголосого Леля и останемся с "лирическим героем" В. Южакова, либо с самим автором книги "Salto mortale", и назовем второе достоинство, искупающее некоторое смакование существования в некоем "богемном болотце" героя рецензируемой книжки. Он - МУЧАЕТСЯ.-этот бедолага, нехорошо ему..., что примиряет меня и со "злым огнем осени", и с человеком "с похмелья пахнущего мертвечиной". А то ведь есть авторы, живущие буквально в дерьме, считающие эту среду обитания нормальной, воспевающие это самое дерьмо, питающиеся им, да еще причмокивающие от удовольствия.

Есть в этой книжке вещи концептуальные, понимающему человеку говорящие точно и ясно, почему ВСЕ именно так, а не иначе:

"А купола церквей - лишь слезы Бога,
До нас не долетевшие немного".

В этом "немного" и скрыта пусть и не вся суть, но довольно значимая часть того, за что представителей этого поэтического направления читатели традиционного склада не только не приемлют, но даже не стараются понять.

В заключение процитирую стихотворение В. Южакова из книжки "На ВСЮ смерть", которое я бы назвал ГРУСТНЫМ МАНИФЕСТОМ ПОКОЛЕНИЯ, подчеркиваю - поэтического поколения, если хотите - поэтической генерации, возникшей, поверьте, не на пустом месте, имеющей, как полагается, родителей и более далеких предков:

Время - такая безделица,
Щелкают острые ножницы.
Где-то, глядишь, и поделится.
Кто-то, глядишь, и размножится.

Времени кроткие пленницы,
С плачем - кто в сени, кто в горницу.
Если сегодня пенятся -
Завтра, вестимо, сгорбятся.

Где уж на Бога надеяться
С нашим вселенским убожеством...
О, бесконечное множество!
Лишь бы при всех не обделаться

До или,после празднества.
Впрочем, какая разница?
Девочки снова накрасятся,
Мальчики снова наквасятся.

Нам ли в содеянном каяться?
Не торопись, прелестница -
Выпьем, поразвлекаемся,
А уж потом повесимся.

Кто-то может переименовать его в УБОГИЙ МАНИФЕСТ ПОКОЛЕНИЯ, или подобрать любой другой бранный эпитет, но одного у этого текста не отнять - он ЧЕСТЕН, хотя бы по отношению автора к самому себе.

Валентин Рябов. ЦВЕТ БРОНЗЫ. Книга стихотворений под редакцией и оформлением автора. Тольятти. "Альтернатива". ОАО ПП "Современник". 1999 г. Тираж 1000 экз.
"ЦВЕТ БРОНЗЫ -1" (на манер американских кинобоевиков типа "Крепкий орешек-2", "Коварство славы-4", "Крепкий кулак-999" и т. п...).

С детских лет все мы помним историю, описанную Н. А. Некрасовым в первой части СТИХОТВОРЕНИЙ, ПОСВЯЩЕННЫХ РУССКИМ ДЕТЯМ, которая называется ДЕДУШКА МАЗАЙ И ЗАЙЦЫ. Тем, кто подзабыл, коротко напомню: Дедушка Мазай спасает зайчиков во времена весеннего половодья, проявляя при этом чудеса изобретательности: "Я зацепился багром за сучок И за собою бревно поволок..."

Словом, зайчики были спасены и благополучно разбежались кто куда. Честь и хвала Дедушке Мазаю!

Времена шли. Все изменялось вокруг, изменялись и сами люди. Во второй половине XX века появилось стихотворение Н. М. Рубцова "Про зайца":

Заяц в лес бежал по лугу,
Я из лесу шел домой, -
Бедный заяц с перепугу
Так и сел передо мной!

Так и обмер, бестолковый,
Но, конечно, в тот же миг
Поскакал в лесок сосновый,
Слыша мой веселый крик.

И еще, наверно, долго
С вечной дрожью в тишине
Думал где-нибудь под елкой
О себе и обо мне.

Думал, горестно вздыхая,
Что друзей-то у него
После дедушки Мазая 
Не осталось никого.
(1969)

Как видим, за довольно продолжительный отрезок времени у зайчиков, которые и в некрасовскую пору особо много друзей не имели, к моменту написания рубцовского стихотворения друзей и вовсе не осталось, кроме Мазая. Тут следует, конечно же, учитывать, что в промежутке между некрасовскими и рубцовскими зайчиками были зайчики Ильича, которых он, как рачительный хозяин, не тратя боезапас, попросту перебил прикладом ружьеца, поховал в мешок и доставил на прокорм своей дражайшей половине...

Приблизился конец столетия и из-под пера нашего земляка Валентина Рябова вышли такие стихи:

ПОЛОВОДЬЕ

Половодье в мае -
Торжество воды.
Дед Мазай снимает
Со сковороды
Крышку, чтобы зайцев
Положить туда.
Подвела красавцев
Талая вода.

Вот и весь сказ, чтобы не сказать Грубость... Само по себе - это замечательное стихотворение, своевременно написанное и, по-моему, целиком и полностью характеризующее настоящий момент российской действительности. "Какое время на дворе - таков мессия..." - как писал один неодушевленный поэт о В. С. Высоцком. Так изменился мир, и вместе с ним изменились мы с вами: Не до зайчиков ныне... Поэтическое восприятие современной жизни у В. Рябова безупречно точно.

В "ЦВЕТЕ БРОНЗЫ-2" я попытаюсь поговорить о любовной лирике Валентина Рябова, сравнивая ее с любовной лирикой Иннокентия Анненского, по одной простой причине - И. Анненский был директором Царскосельской гимназии и писал "любовные стихи", а Валентин Рябов - Директор химико-технологического колледжа, и тоже отдал щедрую дань написанию стихов любовного содержания. До встречи в № 3 журнала "ГОРОД".

Александр Арндт. ЗА ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ДО "НОВОЙ" ЭРЫ... Рассказы. Юмор, сатира. Из записных книжек. Фонд "Развитие через образование". Центр медиа-образования. ОАО ПП "Современник". Тольятти. 1999 г. Тираж 2000 экз.

Если бы моль умела писать, была бы образована, да еще числилась, например, в цехе критиков, то она, прочитав эту книгу, отточила бы поострее гусиное перо (варианты: села бы за пишущую машинку, за компьютер...) и твердым почерком написала бы: чистый нафталин. Затем, подумав, добавила: сентиментальный нафталин. Еще подумала бы и дополнила: соцреалистический нафталин. А затем резюмировала бы свои впечатления примерно такой словесной конструкций: чистый сентиментальный соцреалистический нафталин с потугами на юмор, - и поставила бы жирную точку.

Отбросила перо (зачехлила машинку, обесточила компьютер...) и, взмахнув мощными крылами, улетела бы на юга, чтобы там прокашляться как следует и прочистить свежим морским воздухом пострадавшие трахеи и легкие.

Только вот, моль не умеет писать...

Юлия Стерликова. Лариса Хафизова. ДУЭТ. Иллюстрированный поэтический альбом. Редакционно-издательская фирма "Ника". Полиграфия: "TIGRIS", Чехия. Тольятти. 1999-2000 г. Тираж 3000 экз.

1

Незабвенный Ноздев в бессмертном произведении Н. В. Гоголя "Мертвые души" говаривал под настроение: "Давненько я не брал в руки шашек..." Давненько и я не держал в руках полиграфической продукции столь высокого класса, что само по себе оправдывает существование подобных проектов, несмотря ни на какие "но".

Альбом приятно тяжел на вес, высококачественная бумага вкусна (кто любит нюхать свежую полиграфическую продукцию - тот поймет), белоснежная, как зубы африканца, обложка, золотистая змейка закладки, золотое тиснение названия "Дуэт" и золотое же, тисненое перо, победно торчащее вверх, очевидно напоминающее некий фаллический символ (но это шутка подсознания изготовителя обложки, не более, а может быть и мое испорченное возрастом изображение). Словом, в наличии все, что составляет подобные полиграфические изыски.

Итак - "Дуэт". Совместный проект двух авторов: известной молодой тольяттинской поэтессы Ю. Стерликовой и несомненно талантливой художницы Л. Хафизовой.

По существу поэтической начинки альбома, как всегда крайне субъективно, скажу следующее: на меня произвели гораздо большее впечатления стихотворения, написанные 12-15-летней поэтессой, ибо они более непосредственны, чем стихотворения того же автора 16-19 лет, несущие в большей степени знания и впечатления, почерпнутые из книг, нежели дарованные самой жизнью. Так, во всяком случае, мне показалось.

В начале века в среде людей искусства Франции бытовала расхожая сентенция: "Французская живопись съела французскую поэзию". Так высок был в те времена уровень художников-иллюстраторов, что книги покупали, невзирая на саму стихотворную начинку. Это я к тому, что в альбоме "Дуэт", опять-таки по моему крайне субъективному мнению, изобразительный ряд явно превалирует над поэтическим. Во всяком случае, мне было куда интереснее разглядывать иллюстрации, а не читать стихи.

Действительно замечательный, с учетом детско-юношеской направленности альбома, изобразительный ряд, все же немного страдающий некоторой однообразностью стиля - но на то, очевидно, была воля художника, с которой не поспоришь.В целом же книга "Дуэт" будет отличным образчиком народившейся в последние времена "презентационной продукции".

Чиновник всея Руси, жди подарка!

2

Касаемо альбома "Дуэт" мне кажется, что в настоящее время появился новый вид "альтернативной" литературы - так называемые "книги не для чтения". Таковыми их делает себестоимость и, по большей части, художественные достоинства литературного материала. Подобная продукция изначально производится для ритуальных отправлений, сиречь - для представительских и презентационных целей. И даритель и одариваемый прекрасно осознают, что продукт будет изучен в основном на предмет разглядывания картинок, но это все лучше, чем вручение поздравительного адреса или банальной открытки. И еще, как правило, объект не выходит за пределы чиновничьей среды. Преподнося автора как лучшего представителя тольяттинской литературы, благодетели (произношу слово "благодетели" без иронического окраса) оказывают поэту медвежью услугу. Являясь открытием "Детских ассамблей искусств", соавтор книги 10. Стерликова почему-то так и не вышла из рамок детских фестивалей и конкурсов и, соответственно, снисходительного отношения к ней как к представителю детской поэзии (имеется в виду возраст автора, а не только тематика произведений). Советское наследие в чиновничьей среде сказывается до сих пор: небесталанному ребенку оказывают всемерную поддержу... до той поры, пока он как-то незаметно не становится взрослым. Никто впоследствии не думает о разбитых судьбах и человеческих трагедиях. В том числе - пока не думает и автор.

Добавлю, что профиль образования не позволяет мне адекватно оценить достоинства работ представленной в альбоме художницы Л. Хафизовой, а рассуждать на уровне "понравилось - не понравилось" не имеет смысла.
В. С.

Алла Залата. НЕБЕСНАЯ СТРАННИЦА. Стихотворения. ООО КИЦ "Альтернатива". Тольятти. 1999 г. Тираж 250 экз.

Книга Аллы Залаты произвольно открылась на странице 56 и я прочитал следующее стихотворение:

НЕКРОПОЛЬ

Некрополя тишь и прохлада.
Двух дат неизменна строка.
Здесь бренность находит усладу,
Здесь тайны хоронят века.
Здесь грустно. Всевидящим взором
Мы смотрим Бессмертью в глаза...
Из прошлого тихим укором
Струится сухая слеза...
Молитву прошепчем...Все вскоре
Свой сон мы доверим холмам...
Вот с этого мертвого поля
Наш путь начинается в Храм.

Порадовался за автора, заранее решив, что поэтесса, далеко не новичок в литературе ("Небесная странница" - третья авторская книга А. Залаты), наконец-то избавилась от разного рода поэтических красивостей, в наше время ставших неупотребимыми штампами и банальностями; перелистал книгу к началу и погрузился в чтение, ожидая уж если не поэтических открытий, то, по крайней мере, удобоваримой поэтической продукции...

И что же? А ничего. Ничего ровным счетом не изменилось, на первой же странице, которая седьмая, автор начинает "сжигать себя \\ губительным пожаром...", причем успевая "терпенья чашу \\ всю испить до дна..."

И далее как по маслу: "смеющаяся капель", "вечных мыслей голоса", "вековая боль", "туманы безмолвных ночей", "необузданная шальная свобода", "дым¬ка заблудшей души", "бездонная даль самых отчаянных грез", "неистово затрепетавший подлунный мир", "звездные откровения", "крылья памяти", "неземные дали" и так далее, и тому подобное...

А когда я добрался до подобных поэтических конструкций: "Земных судеб \\ мятущийся пожар \\ на гребне зла \\ испепелил заветы..." и "сомкнули страсти в фокусе безверья - \\ порочных душ бушующий накал...", - совсем приуныл...

Вчитайтесь в эту псевдопоэтическую галиматью и посочувствуйте мне. Волком хотелось взвыть от тоски, но, сконцентрировав остатние силы и припомнив знаменитое "Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова", слегка перефразировал это изречение на "Залата такова, какова она есть, и больше никакова...", стал перелистывать книгу, прочитывая отдельные стихотворения лично мной в человеческом плане уважаемого автора. Таким способом набрел на стихотворение, давшее название всему сборнику "Небесная странница". Зачел его и просветлел. Это же чистый Константин Бальмонт, только в юбке, и не самых своих лучших времен. Прямо-таки удивляешься умению некоторых авторов стопроцентно попадать под чужое влияние и полностью растворяться в заемном поэтическом мире!

Упорно не бросая чтение, набрел на пару-тройку жизнеспособных поэтических образов; отметил ее одно неплохое стихотворение "Рассвет уводит на Голгофу", привлекающее своим каким-то кощунственным замыслом (нельзя все-таки вот так запросто примерять на себя плащаницу? Ну что Вы, Залата, право, неловко как-то...). Последнее, что уловили уставшие глаза - неслабый по всем канонам образ (включая умелую аллитерацию): "упрямой, строптивой девчонкой \\ иллюзий кружу карусель".

Конечно же, приятно "иллюзий кружить карусель", но хотелось, чтобы в следующей книге Аллы Залаты произошло хотя бы некоторое "приземление" на нашу грешную землю, и автор хоть немного задумался хотя бы об одной-единственной вещи - поэтике конца XX века, иначе никакой серьезный и глубокий разговор о ее творчестве не получится. Во всяком случае - у меня.
В. М.

Р. S.: В который раз напоминаю уважаемым писателям, теперь уже письменно: будьте добры предоставлять по одному обязательному экземпляру каждого вновь вышедшего издания в библиотеку Тольяттинской писательской организации и непосредственно в редакцию журнала. В таком случае у вас появится шанс увидеть рецензию на свои произведения на страницах "Города". Предлагается и самим писателям пополнить стройные ряды критиков, дабы обратить пристальное внимание на своих собратьев по перу в плане рецензирования.
В.С.